Хохот степей - стр. 29

– Лучше бы невесту привез, сын. – Женщина строго свела брови.

– Не торопись, Галуу. Хорошая девушка при юрте еще никому не мешала. А эта, хоть и тощая, но духами не обижена. Шамана спросим, – неожиданно вступилась бабушка, наперекор матери, чего обычно не делала.

– Уведите МенгеУнэг в женский шатер,– не споря со старшей, махнула рукой мать.– А ты проходи, сын. Разговор есть

– Я вижу, мать, что ты готовишь хурут.

– Хан собирает поход. Женщины говорят, что хурута нужно будет много,– покачала головой мать, входя в юрт.

До юрта матери я так и не успел дойти – только оставил коня, как на меня сверху, с деревянной площадки, спрыгнул ураган из бус и ярких тряпок.

– Брат!  Почему я узнаю, что ты приехал, от соседей?! – сестра повисла на мне, как репей, ухватившись за шею со спины и обвив за пояс ногами.

– Слезай, вредная. Уже детей нянчить пора, а все сама как ребенок.

– О, да ты же не знаешь, – ДуЧимэ спрыгнула, обошла меня кругом, кривя свой носик, словно ветер принес что-то неприятное, – жених мой умер, так что от меня не просто теперь избавиться. Буду я до самой старости у тебя в юрте сидеть.

– Не пугай, иначе Тамгиру отдам женой, как он просит,– сестра не выглядела расстроенной, только обиженной.– И знаю я, что с женихом твоим вышло. Идем, там поговорим, чтобы потом не повторять.

В шатре матери пахло кумысом и ароматным маслом, как я всегда помнил. После яркого солнца, сумрак и прохлада казались блаженством. Скинув верхнюю одежду, оставшись в тонкой тканой рубахе, я уселся за трапезу, которую проворно накрывали служанки. Обе женщины, бабушка и мать, сидели в широких, низких креслах, застеленных дорогими коврами, скрестив ноги под широкими пестрыми юбками.

– Как дорога, сын? – мать подала круглую чашу кумыса, следя за мной своими темными внимательными глазами.

– Я выполнил волю хана. Тотем его предков привезли в улус.

Мать вскинула руки к небу, быстро пробормотала благодарность Тэнгэру. Бабушка только сдержанно кивнула, словно и не сомневалась в этом. В юрт ворвалась сестра, где-то отставшая от меня за те два шага, что нас отделяли на дворе от шатра.

– Что я пропустила?

– Сядь, ДуЧимэ! – строго прикрикнула мать, все же понимая, что бесполезно пытаться унять своего младшего ребенка. Сестра рухнула на подушки возле бабушкиного кресла, вытянув ноги.– Твоего брата могут поставить над десятью тысячами.

– Мать, прекрати. Должность темника – не то, о чем я думаю. Тем более, что Великий хан не пожелает ставить на это место илбэчина.

– Твой дед был и тем, и другим,– как бы между прочим произнесла бабушка, поправляя бусины в косичках сестры.