Ходящая по мирам. Ген - стр. 47
Он сказал это таким тоном, сочувствующе-серьезным, что веселье вмиг испарилось. Появилось осознание, что шутить, похоже, со мной даже и не пытались. Если только чуть-чуть, и от этого стало не по себе.
— Погоди... Погоди, ты сейчас серьезно?
— Серьезней не бывает.
— А отменить это как-то нельзя? — с надеждой спросила, на что мне выдали просто убийственный лаконичный ответ:
— Нет.
— Да я только к этому миру немного привыкла! — взвыла, схватившись за голову. — Как так-то? Я домой вообще хочу! А не шляться по другим мирам! Зачем мне это вообще? В чем смысл?!
— Смысл очень даже есть. Увы, ничем, кроме справочной информации и стабилизации потоков при переходе, не могу помочь. В свой мир ты вряд ли вернешься. А даже если и так, то вряд ли после всего сможешь жить обычной жизнью.
— Почему?
— Сама вскоре поймешь, — недовольно ответил он. — Ты бы лучше не сидела, а собиралась. Надеюсь, до тебя дошло, что я не шутил.
— Да что мне собирать? Смею напомнить, что в этот мир и тело ты перенес меня без вещей. Даже телефон там остался!
— Я лучше какого-то там телефона, — гордо отозвался Блайд.
— Кто бы сомневался, — буркнула я. — Так, стой! Не пудри мне мозг. Замедлить этот переход как-то можно? Мне срочно нужно узнать хоть какую-то информацию! Я так не могу! Я не готова отправляться в другой мир! Почему ты вообще только сейчас со мной заговорил, а не сразу, как я попала сюда? Что за халатность к своей хозяйке?
Жемчужинка замерла, в воздухе разлилось возмущение, я бы даже сказала ― обида, детская такая, что мне, несмотря на всю непростую ситуацию, стало смешно. С интересом уставилась на артефакт, разглядывая переливающееся по камню причудливое переплетение линий.
Почему-то я их ощущала. Могла распознавать. Не знаю, откуда и как, даже и близко не понимала, но знала: я не обманываюсь, не надумываю.
Белые линии – ощущались как осмысление информации. Зеленоватые с мелкими искорками – задумчивость и принятие решений. Розовые – легкое возмущение, интерес. А вот если бы были красные линии, то злость. Агрессия. И степень этих эмоций, мыслительного процесса зависели напрямую от степени выраженности оттенков линий.
Действительно не понимала, откуда я знаю, просто знала и все.
Возможно, артефакт сам даст ответ на этот вопрос. Пока нужно было разобраться хоть немного: почему я, зачем, для чего. Какова цель моих перемещений. Это, на мой взгляд, было важнее.
Пока я, затаив дыхание, разглядывала линии, от нетерпения ерзала попой по одеялу, едва не проделала в нем дырку, Блайд, спустя несколько минут явно придя к решению, засветился ярко-белым.