Ходит черная королева - стр. 28
Я бросилась к женщине, подняла трубку: в ней шли короткие гудки, – положила на аппарат, а потом аккуратно похлопала Ольгу по щекам. Черт знает, что в таких случаях делают. Лучше позвать домработницу. Но она появилась сама, бросилась к нам, опускаясь на колени, спросила:
– Что случилось?
– Ольга потеряла сознание. Такое раньше случалось?
И тут женщина открыла глаза, сначала взгляд был невидящим, но через пару секунд стал осмысленным.
– Ольга Дмитриевна, вы в обморок упали, – причитала домработница, помогая ей подняться и усаживая на диван. – Как себя чувствуете?
– Все нормально, Света, – Ольга вымученно улыбнулась, а я сбегала на кухню за водой.
– Спасибо, – Ольга сделала несколько глотков. – Голова закружилась, ничего страшного.
– Вам кто-то звонил по телефону, что-то плохое сказали? – спросила я.
Ольга перевела на меня взгляд, показалось, в нем мелькнул страх. Но следом женщина снова улыбнулась, качая головой и отпивая еще воды.
– Номером ошиблись. А мне просто стало плохо от духоты.
Я кивнула, едва заметно нахмурившись. Душно в доме не было, во-первых, не то время года, во-вторых, кондиционеры. Но расспрашивать специально не стала. Уверена, она мне соврала. Ей не стало плохо, кто-то ей что-то сказал, и она так отреагировала.
Но рассказывать не хочет, значит, что-то нечисто. Как бы узнать, кто ей звонил? Попросить Ветра, он сделает распечатку звонков. Вариант. Что вообще мог значить этот звонок? Ольга что-то скрывает? Чего-то боится? Прячется в загородном доме, не светится в городе, ведет затворнический образ жизни. Что, если для этого есть серьезные причины?
Кирилл появился в студии, когда я уже собиралась идти переодеваться к ужину. Весь ночной аутотренинг полетел к чертям, и я тупо замерла, глядя на него и ожидая каких-то слов.
– Как прошел день? – улыбнулся мужчина.
– Нормально. Работала. Твоей жене было плохо.
– Да, я знаю, – он быстро нахмурился, непонятно, почему: из-за обморока или того, что я специально выделила слово жена. – Я хочу извиниться.
О боже мой, боже мой. Вроде все правильно, почему же мне так стыдно?
– Я не должен был идти на поводу у своих желаний, – продолжил Кирилл. – Прости, я проявил слабость в угоду себе, а должен был подумать о тебе.
– Да… Спасибо.
Что вообще говорят в подобных ситуациях?
– Хочу загладить свою вину. Уважаю твои принципы и предлагаю дружбу.
Он улыбнулся, а я уставилась на него во все глаза, ища подвох. Кирилл это сейчас всерьез? Дружбу? Мне? После того, как прижимал к стене и грозился осчастливить?
Ну так-то, ничего же в итоге не случилось. Он взрослый мужчина и, конечно, умеет делать выводы из ситуаций. Мы действительно можем дружить. Ну не прямо дружить – просто дружелюбно общаться. Так, перекидываться парой слов без скрытых сексуальных подтекстов, пока я тут живу. А потом я все равно уеду, и вряд ли мы вообще увидимся.