Ход слоном - стр. 10
– Ну, тысячи полторы, – промямлил я и подумал, что мир устроен несправедливо и что охранник из Аркаши как из дерьма пуля, даром что целый полковник.
– Полторы! – не произнес, а презрительно выплюнул он. И добавил, перегнувшись через остывающий стол:
– А пять не хочешь?
– Что, долларов? – упавшим голосом прошелестел я.
– Их самых, – устало сказал Аркаша и выпрямился на стуле, глядя на меня своими бледно-голубыми в красных прожилках глазами.
Наверное, в этот момент мне полагалось показать свое восхищение, а еще лучше – изобразить плохо скрытую зависть. Но вместо этого одной рукой я судорожно схватил очередной кусок шашлыка, а другой принялся разливать по рюмкам водку. Рука при этом дрожала противной мелкой дрожью – надо полагать от нереализованной жадности. Да и зависть изображать необходимости не было: думаю, она была написана – нет, грубо намалевана – на моей роже, тоже в красных прожилках, но, в отличие от довольной аркашиной, нищей и очень несчастной.
– Здорово! – каркнул я наконец со всей искренностью, на которую был способен. – Серьезная, наверное, фирма. Как называется?
– Да, фирма…Да так, ничего, конечно… – Аркадий на секунду замялся. – Да черт с ней с фирмой, давай за везенье выпьем!
– И за встречу твою с тем особистом, – с неестественным энтузиазмом поддержал я. – Вот правильно говорят, что ничего случайного в жизни не бывает!
– Да, кажется, особист. – Бунин отчего-то замялся еще больше. – А может, и нет. Я его несколько раз в штабе встречал, может, штабная крыса обычная. Знаешь, как они умеют устраиваться!
Уж это-то я знал! Видел перед собой воочию. И тут мне стало немного стыдно. Разве можно так злобствовать и завидовать? Ну повезло кому-то больше, чем тебе, ну и что? Разве это повод для скверных мыслей? «Неужели возрастное?» – с ужасом подумал я и принялся давить в себе старого завистника, изо всех сил пытаясь вспомнить все хорошие Аркашины качества.
Если честно, вспомнить удалось немного. Ну, вроде не подсиживал (хотя чего там было подсиживать?), не стучал (а кому я нужен, чтобы на меня стучать?), заметки про передовиков мебельного производства строчил как из пулемета (такой бредятины, имея медную, как у Аркаши, задницу, можно хоть по роману в день выдавать) – вот, кажется, и все. На деньги, правда, всегда был жадноват (хотя ему с его полковничьей пенсией хватало выше крыши), но это про каждого второго можно сказать. Ничего страшного. Для комфортного сосуществования в рамках одной конторы личность вполне подходящая.
И тут я сделал стойку. Весь бубнеж про умеющих устраиваться сволочей-штабистов доходил до меня как сквозь туман собственных мыслей, но в какой-то момент туман вдруг рассеялся, потому что Аркаша сказал, продолжая свою мысль: