Хочу женщину в Ницце - стр. 89

– И не Бог, и не Душа! – прошептала Клер, будто разговаривала сама с собой. Рычащие звуки проносящихся машин и вовсе заглушали ее голос, заставляя меня буквально наступать ей на пятки. Она повысила голос: – Невидимое – это непознанные человеком законы природы, и невидимыми они остаются до того времени, пока эти тайны не будут развеяны разумом человека. Часто то, что нам кажется тайной, всего-навсего лишь повторение уже пройденного, и мы открываем это заново.

– Все равно, это спорное суждение. Пожалуй, нужно ещё раз прочитать пьесу, – сказал я с сомнением, примечая по ходу, как смелела в своих суждениях эта юная француженка. Казалось, она перестала замечать меня и продолжала увлеченно рассуждать на тему своей курсовой.

– Пьесы Метерлинка до сих пор толкуются режиссерами в театральных постановках в трагическом ключе, оттого и спать хочется!

– А этот дворец, что у него за история? – уводя разговор в сторону, я развернулся спиной к своей собеседнице.

– Ты имеешь в виду «Орламонд»? – застыла на месте Клер.

– Ну, конечно.

– Тогда он назывался «Кастельмаре», то есть «Дворец на море». Метерлинк купил его у одного миллионера, который хотел сделать здесь казино покруче, чем в Монте-Карло, но у него не хватило денег. Писатель жил здесь до 1949 года.

– Представляю, как он был счастлив, гуляя по своему прекрасному парку.

– Не сомневаюсь. Известно, что он любил актрису, которая играла в местном театре. Её звали Жоржетта Леблан. Она даже приезжала в Москву в 1910 году, где во МХАТе ваш Станиславский ставил «Синюю птицу» – именно ему Метерлинк предоставил право первой постановки. Русский режиссер говорил, что эта сказка должна будить серьезные мысли у взрослых. Жоржетта смотрела пьесу в Москве с восхищением и плакала. А в 1911 году Метерлинк получил Нобелевскую премию, но деньги не сделали его счастливым. Вскоре по возвращении из России Жоржетта стала жить с одним актером из её театра по имени Роже, но в то же время не хотела уходить от ставшего всемирно известным Метерлинка и предложила стареющему драматургу… попробовать жить втроем! Метерлинка ее предложение возмутило, и он ушел. Вскоре, в 60-ти летнем возрасте он обвенчался с актрисой по имени Рене, которая была моложе его более чем на тридцать лет. Они жили на холме Бомет, на Пчелиной вилле. Это уже потом, когда он с молодой женой триумфально вернулся из Америки с мешком денег, он купил этот дворец за три с половиной миллиона франков, хотя в строительство прежний хозяин вложил тринадцать миллионов. Метерлинк и переименовал дворец в «Орламонд», отразив в названии необычность этого здания.