Хочу женщину в Ницце - стр. 71
В глубине души Пертинакс осуждал себя за то, что смел даже в мыслях критиковать великих за их деловую беспечность, но ничего с собой поделать не мог – мешала натура расчетливого торговца. Император озабоченно прикоснулся к своей бороде и, как всегда в такие моменты, вспомнил Адриана – ведь именно он, вопреки традициям, переняв моду у варваров, стал первым носить бороду.
Пертинакс сожалел о собственном заявлении в Сенате о необходимости прекратить излишние поборы с населения, введенные Коммодом. Он сознавал, что сейчас это было преждевременным, так как затруднит выполнение государством своих функций. Для сохранения деловой активности и в целях сокращения расходов Пертинакс не сменил ни одного должностного лица, которым Коммод поручил управление делами. Новый император дал себе слово, что начнет смещение неугодных магистратов только после окончания праздника Дня рождения Рима. Этот день должен был, по мнению Пертинакса, стать началом новой жизни. Парилии, праздник, отмечавшийся горожанами 21 апреля, был для него самым любимым – римляне традиционно жгли костры и танцевали вокруг них, и завершались торжества также под открытым небом…
Первый январский день был с утра холодным, хотя и солнечным, и только мысли об апрельских праздниках грели душу Пертинакса. Особенно отрадна для престарелого императора была пора Флоралии, наступавшая через неделю после Парилии. Всегда это было море цветов и тепла! Вот именно тогда он станет настоящим императором и назначит на все ключевые посты своих верных друзей.
Пока вооруженные преторианцы перекрывали площадь, обеспечивая для императора проход через Форум, многолюдная толпа случайных прохожих, завидя почтенного старца с длинной бородой, кричала: «Пертинакс, мы с тобой!». Страх, поселившийся в душах римлян за долгие двенадцать лет правления Коммода, сменился светлой надеждой. Пертинакс невольно с радостью поймал себя на мысли, что гибель Коммода никак не повлияла на жизненный уклад столицы империи. Так же, как и днем ранее в установленный час включились все 1150 римских фонтанов, бесперебойно подавалась вода по одиннадцати имеющимся акведукам, три десятка общественных библиотек готовились к приему читателей, в театрах начались утренние репетиции.
Пертинакс медленно поднимался на Палатин.
– Слушай, Лет, – обратился он к префекту своей гвардии, – сегодня я хочу пригласить к себе во дворец на праздничный обед всех должностных лиц и видных сенаторов. Прошу тебя разослать им приглашения, вот список, – и Пертинакс протянул Лету узкий свиток.