Хочу видеть тебя - стр. 27

К лицу прилила краска. Сейчас я себя чувствовала настоящей развалиной. Беспомощной и никчёмной. Ощутила, как он обернулся ко мне, как коснулся щёк его прямой взгляд.

– Присядешь? – спросил негромко.

– Нет, – отрезала резко. – Я вообще-то шла приготовить нам с бабушкой завтрак.

– Хм, – произнёс с сомнением, будто не мог себе представить подобную картину. Честно говоря, я тоже не могла, и это злило ещё больше. – Давай, я помогу?

– Обойдусь, – буркнула упрямо и развернулась, чтобы попасть обратно в переднюю.

– Не туда, – Загороднев снова поймал меня за руку и потянул в нужном направлении. – Я доведу, – добавил тоном, не терпящим возражений.

Я его тоже раздражала, это чувствовалось и в прикосновениях, и в голосе. Так и пусть катится в город к своим друзьям, веселиться. Зачем приехал нянчиться со мной?

– Там молочко в холодильнике свежее, яички – в ведёрке! – объясняла бабушка, пока меня вели под руку из избы. – Мне Верочка только вчера всё привезла!

– Осторожно, порог, – предупреждал голос над ухом.

Красивый голос, надо признать, чистый, с низкими грудными переливами, а манера речи какая-то особенная – благородная и сдержанная, совсем несхожая с той, что я привыкла слышать от своих сверстников. Мажорчик однозначно выше меня – его дыхание ощущается где-то в районе макушки, наверняка, ещё и старше.

– Пришли, – объявил он, выпуская меня.

Я замерла следом, осиротев без тепла его рук, и снова почувствовала себя никчёмной бестолочью. Больше всего меня напрягало то, что мажорчик сей факт тоже понимал и, наверняка, с улыбкой пялился, в ожидании первых проколов.

– Тебе точно не нужна моя помощь? – спросил он неожиданно серьёзным голосом, без тени иронии или показного веселья.

Я шумно выдохнула, не желая позориться на глазах у обладателя весьма красивого голоса, и призналась:

– Нужна.

Если бы я знала кухонный уголок бабушки во всех деталях, мне было бы гораздо проще справляться на ощупь, но это, увы, не так. В одиночку я, возможно, что-то и сделала бы ближе к обеду, при этом разгромив половину кухни, но голодный желудок требует еды сейчас.

– Поможешь приготовить яичницу?

– Садись пока за стол, – он вновь зацепил мою руку и опустил ладонью на столешницу, укрытую ажурной скатертью.

Неподалёку торопливо загремела посуда, хлопали дверки шкафчиков, и выдвигались ящики. Я сидела на стуле тихо, как мышка, и теребила вязаные дырочки скатерти на столе. Я хорошо помнила, что стол стоял у окна, и даже представляла себе, как солнце заглядывает сквозь стёкла в комнату, потому что чувствовала кожей его тёплые лучи.