Хочу быть любимой - стр. 10

– Вот ко мне бы вернулся мой маршрутист. А то сбил и даже не остановился, – рассказывает Айнура. А я теперь лежу со сломанной рукой и никто мне не оплатит ни копейки. А мне надо кость заново ломать, потому что срослась неправильно и это ещё один месяц в больнице.

Слышу, как дрожит её голос, и мне становится стыдно за своё поведение. Я настолько погружена в себя последние дни, что не замечаю людей вокруг. Кажется, что это только у меня всё плохо, а на самом деле у каждого человека свои проблемы.

– Айнура, а ты пробовала с ним связаться. Может, через дознавателя как-нибудь? – делюсь с ней своими мыслями. Хочется помочь.

– Дознаватель, предложила созвониться с водителем маршрутки и договориться. А он сказал: “Подавай в суд. Мне всё равно”.

В палате повисает неприятная тишина. Теперь на фоне сложностей Айнуры я выгляжу не такой уж и несчастной неудачницей.

Новая порция уколов прерывает мои негативные мысли. К старым кровоподтёкам добавляются новые синяки, которые расползаются синими пятнами на бёдрах.

Но нервное напряжение и бессонная ночь делают своё дело, я вырубаюсь, даже не дождавшись ужина.

*** ***

Утро нового дня встречает меня обходом и хорошей новостью. Трещина не подтвердилась. У меня просто ушибы мягких тканей, разрез на ягодице и сотрясение.

Мне даже дышать, будто становится легче. В такие моменты начинаешь понимать, как хорошо быть здоровым. Пролежать в больнице неделю или месяц огромная разница для человека, который живёт на одну зарплату. Мне разрешают понемногу вставать, и я первым делом иду в душ. После аварии я ни разу не мылась и не смотрелась в зеркало. Чувствую, что волосы уже грязные и меня не покидает ощущение, что от меня несёт потом за версту.

Захожу в ванную комнату, и напротив двери над раковиной висит зеркало. От неожиданности дёргаюсь в сторону. Пугаюсь собственного отражения. Через весь лоб идёт толстая короста, жирно смазанная зелёнкой. Мешки под глазами, отёкшие глаза, всклокоченные волосы. Представляю, что подумал про меня этот мужик. Он, наверное, так со мной разговаривал, как раз потому, что принял за забулдыгу.
С собой у меня ни мыла, ни шампуня, но Таня проявляет щедрость души и предлагает свой шампунь и гель. Почти полчаса я греюсь под тёплыми струями воды. Несколько раз намыливаю и смываю волосы. Какое блаженство, будто килограмм грязи с себя смыла.

Но радуюсь я недолго. В начале двенадцатого, когда начинается час посещений, в палату вплывает Людмила Марковна. Я не верю своим глазам.

– Уля, здравствуй! – она брезгливо присаживается на соседнюю пустую койку напротив меня.