Хлеба кровавый замес - стр. 25

– Сейчас я тебе быстренько всё сделаю. Ничего видно не будет, один только шрамик маленький останется, – обратилась она к Шаховскому, ловко работая руками. – Тебя Лёша зовут?

– Лёша.

– Ага, я знаю. А меня Тася. Я у вас фельдшер батальона, – тарабанила она привычные наговоренные фразы, всеми силами пытаясь отогнать воспоминания и заглушить боль от потери близкого человека.

– Я в курсе. Видел в полку.

– Ну и?

– Что «ну и»? Нормально всё, а как ещё? Я тебя понимаю, Тась. Знаю, что вы с Крикуновым были близки́. Ты крепись. Слушай, может, хватит мне бинтов накручивать? Мне же ещё шлемофон надевать на это всё надо.

Тася закончила обрабатывать рану и бинтовать голову Шаховскому.

– Всё, кэп! – чуть заметно улыбнулась она через силу. – Теперь можешь ничего не бояться, ты свою дозу на этих боевых получил, так что выздоравливай.

Этот обмен ничего не значащими фразами, будничными по смыслу и без какого-то иного, подспудного содержания неожиданно успокаивающе подействовал на Тасю. Глубоко в душе ей были приятны тактичность Шаховского в восприятии и оценке их с Крикуновым отношений в тех чрезвычайных обстоятельствах на грани между жизнью и небытием, а ещё – его трогательная и простецкая поддержка и сопереживание.

Во время их разговора и перевязки, подорвавшийся БТР Крикунова уже поставили на колёса и взяли на жёсткую сцепку с летучкой. Зампотех всё это время находился в гуще ремонтных действий. После того как бронетранспортёр сцепили с машиной техпомощи, колонна готова была двигаться дальше.

Зампотех, не желая общаться с комбатом после его несдержанной резкости не по адресу, заметил Шаховского и крикнул ему:

– Всё! Закончили. Готовы двигаться.

Шаховской зычно скомандовал:

– По местам!

Военнослужащие многократно отработанными движениями быстро заскочили на технику и разместились по своим местам. И колонна, постепенно набирая скорость, продолжила путь.