Хладные легионы - стр. 68
– Мне семь лет.
– А, ну да. Тупой вопрос. – Эгар подавил зевок и огляделся по сторонам. – А твой папаша где обретается?
На юном лице отразилось смущение.
– Мой папа умер. Похоронен с почестями, его грехи прощены.
Слова были явно заученные. Наверное, мальчишка не понял его вопрос, решил, что маджак спрашивает, не витает ли дух его отца над землей в ожидании надлежащей похоронной церемонии.
«Обретает», «витает» – да уж, с нюансами тетаннского у Эгара всегда были проблемы.
– А-а. С почестями, говоришь. Значит, он был солдатом?
Смущение сгладилось, уступив место растущей гордости, которой мальчика явно обучили так же тщательно, как и предыдущей фразе.
– Мой отец погиб на войне, сражаясь с драконами. Он умер, защищая императора и его народ.
– Славно. Значит, есть чем гордиться. Послушай, а кто из здешних…
– Гадрал? Гадрал?! – Не то чтобы это был гневный рев, но мальчишка дернулся, словно голова в клетке вдруг открыла глаза. – Если ты опять вышел потрепаться со своими засранцами-дружками, я тебе так задницу надеру, что…
Говоривший вышел на порог и осекся при виде Эгара. Уставился на него, прищурив глаза от утреннего солнца.
– Помощь нужна, приятель?
Тон был не очень любезный.
Эгар не спешил с ответом, изучая мужчину в дверях таверны. Крупный по ихельтетским меркам, массивный, некогда мускулистый, но теперь потихоньку заплывающий от возраста и более легкой жизни. Обожженное солнцем лицо в морщинах и складках, но что-то от бывшего военного в нем осталось – причем что-то посерьезнее минимальных требований для вербовки. В одной лапище, покрытой брызгами крови, он небрежно держал мясницкий нож.
Эгар кивнул на грубый клинок.
– Суп варишь?
Их взгляды скрестились, и трактирщик тоже оценил увиденное. Нож опустился, повис в вытянутой руке.
– Вроде того. В конце недели у нас подают рагу. Хочешь попробовать?
– Начну с пива. Рагу в свой черед.
– Конечно. – Мужчина кивком пригласил войти. Шагнув через порог, Эгар направился к табурету у барной стойки, а хозяин «Головы ящера» продолжил орать на мальчишку. Но теперь в его криках было меньше пыла, и он скоро вошел в таверну.
– Твой пацан? – поинтересовался Эгар, пока ему наливали пинту.
– Еще чего. Мой умер с оружием в руках в Шеншенате, когда пришли ящеры. Это сынок моей шлюхи. Довесок, так сказать. Кто-то должен кормить маленького засранца.
– Точно.
Хозяин таверны поставил полную кружку на стойку перед маджаком.
– Рагу будет через некоторое время. У меня есть хлеб и масло – пригодится, пока ждешь.
– Звучит неплохо.
Хозяин скрылся за грязной занавеской, прикрывающей вход в кухню, и оставил Эгара наедине с пинтой. Из-за занавески доносились тихие голоса, звон тарелок, а потом – глухой, повторяющийся стук мясницкого ножа о деревянную доску. Драконья Погибель сидел в затхлом, пахнущем пивом полумраке; сквозь закрытые ставни просачивался пыльный свет. Он отхлебнул пива – вроде неплохое.