Хладные легионы - стр. 43
Вновь прибывший ее не заметил – он стоял лицом к костру, раскинув руки, явно чувствуя холод и пытаясь согреться, пока угли не погасли. Роскошный черный парчовый плащ укрывал широкие плечи мечника и, кажется, из-под него выглядывал кириатский клинок в ножнах, закрепленных на спине. Снарл моргнула: против собственной воли, она была очень удивлена. Если оружие настоящее, а не дешевая копия, которые после войны мастерили чуть ли не в каждой кузнице Лиги, ее гость и впрямь из благородных. Никто другой за пределами Империи не мог себе позволить кириатскую сталь, а в свободных городах она означала статус «выше некуда». Даже в Трелейне жила лишь горстка мужчин, которые…
– Привет, Поппи.
Она застыла. Голоса хватило для узнавания, но потом гость медленно повернулся.
И показал лицо.
Она еще в Трелейне слышала, что он изменился. Об этом говорили те, кто видел его или заявлял, что видел. Байки были почти одинаковые: лицо со шрамом, пустой взгляд, жуткий вид – прежний облик юного воина, отбросившего Чешуйчатых с городских укреплений, сожрал какой-то недуг, не имеющий названия ни в одном из человеческих языков. Она пренебрежительно хмыкала – ту же ерунду рассказывали про любого уличного бандита, болотного контрабандиста или прибрежного пирата, которого Стража не сумела привлечь к ответственности. Ничего удивительного, ведь нужно как-то объяснить, почему ты встретился лицом к лицу с преступником и позволил ему уйти. Почему он, несмотря ни на что, продолжает ускользать из твоих неуклюжих правоохранительных пальцев. Почему не хватило людей. Почему охотники за головами не сумели выполнить порученное им дело.
«Жуткий вид». О да. «Окутан чарами и тенями как нелюдь. Проходит сквозь стены».
Ахинея.
«Все может быть, – признался Финдрич, когда они беседовали на эту тему однажды вечером, ранней весной. – Мы потеряли нашего покровителя-двенду, который точно умел проходить сквозь стены, и молва твердит, что Рингил его прикончил. Люди говорят…»
«О, люди говорят! Люди? Слаб, хватит нести ерунду. С каких пор невежественные толпы не убаюкивают себя сказками и историями об исполнении желаний? Ты правда думаешь, что мы сумели бы управлять этими идиотами так, как управляем, если бы они не питали такую любовь к байкам, рассказываемым по ночам у костра?»
Она знала Рингила Эскиата, вероятно, лучше кого бы то ни было и не считала, что он сильно отличается от надменного болвана-аристократа, которым оставался всегда. Ну, чуть повзрослел и ожесточился за годы войны – а с кем было иначе?
Но теперь, когда их взгляды встретились, уверенность Поппи Снарл пошатнулась.