Хладные легионы - стр. 27
– Вот здесь? – Она покачала головой. – Но тут ничего нет.
– Значит, тебе лучше поторопиться и забрать его оттуда, верно? А то еще проголодается.
Арчет провела рукой сквозь призрачный огонь, не в силах подавить дрожь изумления, которая возникала всякий раз, когда прикосновение не обжигало. Она выросла среди таких вещей, но если некоторые аспекты отцовского наследия сгладились благодаря использованию на протяжении многих лет, то другие по-прежнему вызывали потрясение, когда она с ними сталкивалась.
Полукровка инстинктивно потерла руку.
– И ты говоришь, что посланник явился ко мне?
– Можно сказать и так. В каком-то смысле он явился ко всей человеческой расе, считая несколько ответвлений, которые больше не могут восприниматься как люди в полном смысле слова. В эпоху перемен трудно подбирать нужные слова. Давай сойдемся на том, что родословная делает тебя лучшим претендентом на роль получателя послания.
Арчет шагнула прочь от ярко светящейся карты. В ней пробудилось беспокойство.
– И ты не можешь просто передать мне его сам?
– Увы, не могу.
Тревога ощущалась все сильнее, будто в животе у нее застряла плотно сжатая пружина. Кормчие нечасто признавали свои ограничения – как правило, они с мрачной самоуверенностью заявляли о собственном превосходстве, и даже когда Арчет казалось, что она обнаружила границу, которую они не способны преступить словом или делом, в ответ обычно звучала уклончивая тарабарщина того или иного рода.
– Не можешь или не хочешь?
– Что касается тебя, дочь Флараднама, я не вижу практической разницы между тем и другим.
– Серьезно? А как насчет того, что я не отправлюсь на встречу с посланником, так как думаю, что ты нечестен со мной?
– Ну, послание адресовано тебе. – Будто сам Ан-Монал пожал огромными каменными плечами. – Вот и решай сама.
Тишина собиралась, словно окутанная тьмой паутина в углах комнаты. Карта горела во мраке.
– Послушай, – наконец произнесла полукровка. – Там много сухих пустошей. Мы можем потратить много дней на поиски.
– Тебе будет дан знак, – лаконично ответил Кормчий. – Наставления ищи на востоке.
Слова прозвучали как легкая насмешка над текстом Откровения, и больше Манатан ничего полезного не сказал. Попытки выяснить что-то еще натолкнулись на мягкое предостережение: «Не трать время, дочь Флараднама». Арчет, которая уже видела такое поведение у Кормчих, сдалась, вышла во внутренний двор, хлопнув дверью, и отправилась седлать коня. До гавани было несколько часов езды, а она хотела успеть до темноты.
Но по пути вниз, устало покачиваясь в седле, она опять почувствовала странное ощущение в животе, которое приняла за тревогу, и поняла, что ошиблась. Поняла, что это чувство согрело ее, распространилось по всему телу, и теперь кровь взволнованно и ритмично пульсировала в жилах, а в груди нарастало нетерпение, от которого перехватывало дыхание.