«Хитрая» контора - стр. 36
– Да, Лида, зачем? – вмешался начальник конторы, но следовательша остановила его движением руки.
– Что вы, на самом деле, привязались ко мне с этой дурацкой книгой?! – вспылила приемщица. – Вместо того, чтобы искать воришек, спрашиваете черт знает что! Я же не отказалась от своего почерка, а вам лично объяснила, – она вперила свой взгляд в Обручеву, – что маялась дурью по молодости! Неужели не понятно?!
– Вы напрасно сердитесь, – успокоил ее Яснов. – Задавать вопросы – наша работа. Как их задавать и о чем, я думаю, нам видней. А уж что вы будете говорить – это ваше дело. Вам знакома фамилия Дунаев? – без всякого перехода спросил он.
– Нет! Такой у нас не работает, – по ее лицу пробежала неясная тень.
– Ну, зачем же утрировать, Лида! Сейчас не работает, раньше работал.
Я всего лишь спросил, знакома ли вам такая фамилия. Дунаев Олег Савельевич…
– Да откуда же я всех упомню! – еще сильнее рассердилась Ларионова.
Лесков, по-видимому, собрался что-то сказать, но приемщица поняла это и сразу осадила его.
– А вы, Михаил Герасимыч, поимейте чувства такта и дождитесь, когда женщина закончит говорить! – и вновь в сторону подполковника: – Я думала, что вы действительно проявите серьезный подход к делу, а вы так, только убиваете наш выходной! Я даже у закройщика не смогла по-человечески посидеть!
В это время в кабинет, в сопровождении Никишкина, заглянула бухгалтерша.
– На сегодня мы свои дела завершили, Михаил Герасимыч! – доложила она. – У меня исчезли документы за 1983 год… Фактически они давно не нужны, и все-таки странно.
Как только работники милиции уехали, Михаил Герасимович с раздражением подступился к приемщице:
– Тебе что, делать нечего?! Раньше ладно, ты от глупости переписывала старую книгу, а сейчас? Своим дурацким поведением ты удлиняешь у нас пребывание милиции, а нам с Верой Елисеевной радости это не доставляет! Ты что, позабыла, как ревела у Дунаева на похоронах? Ишь ты, не знает она Дунаева! Если накрутила чего за моей спиной, то с этой-то никому ненужной историей зачем ваньку валять? Человек давно умер, а она и об этом врет какого-то дьявола! Уж я-то знаю, кого ты помнишь и кого нет! – не успокаивался Лесков.
– В том-то и беда твоя, Михаил Герасимыч, что ты слишком много знаешь! – зло прищурившись, оборвала его Ларионова. – Что же ты не проявил свою гражданскую честность! Ты волк старый, и учуял, что я не хочу про него говорить, а поэтому побоялся осложнений, если я обозлюсь! То-то! Я же не бегаю, не кричу на всю улицу, кто и зачем к вам с Верой Елисеевной ходит!