Хищник - стр. 9
Спохватившись, что невольно залюбовалась его красивыми и сильными руками, отвожу взгляд в сторону. Мне даже как-то неловко становится. Будто бы я делала что-то постыдное.
Но это молчание заставляет меня вновь посмотреть на него.
Он снова в той же позе. Держа руки на руле, хмуро смотрит перед собой. Не знаю, о чём он думает, но судя по сокращающимся под скулами мышцам, мысли его мрачны.
- Спасибо вам... - тихо говорю я, и закусываю губу.
Никакой реакции.
Чувствую, как подступающие слёзы вновь начинают щипать веки. Выгляжу я сейчас, наверное, ужасно. Потёкшая тушь даже на пальцах. Ну что он такой ледяной-то? Как к нему такому вообще подступиться?
- Я не хочу быть обузой... - тихо выдавливаю из себя я.
Тишина.
Закусываю губу до боли просто, чтобы не зареветь.
- А у меня вариантов ноль, - жёстко произносит он.
Поворачивается ко мне. Взгляд серых глаз будто стальной.
- Я не для тебя это сделал.
Потупившись, смотрю на коленки. Заламываю пальцы и нервно кусаю губу. Слёзы удержать всё сложнее. Мне сейчас безумно себя жалко.
- Твой отец был моим близким другом, - низкий голос вызывает мурашки. - Я не мог допустить, чтобы его дочь оказалась либо на панели, либо...
Он умолкает, но я понимаю, что второе "либо" - это ещё страшнее.
Заставляю себя вновь посмотреть ему в глаза. Это трудно. Это будто в глаза подступающему тигру смотреть. Который нифига вот не дружелюбен...
- Дядя Серёжа, я... - ком в горле не даёт мне продолжить.
Он качает головой. Едва заметно, но я замечаю.
- Я тебе не дядя. Да и ты уже не девочка.
Всё... Слёзы текут сами по себе. Не удержать просто...
Тяжело вздохнув, он вдруг наклоняется ко мне и я, вздрогнув, отпрянываю.
- Спокойнее, - холодно произносит он, замерев. - Вискаря тебе достану.
Открыв бардачок, вынимает оттуда серебряную флягу и выпрямляется. Открутив крышку, протягивает флягу мне.
- На, глотни. Полегчает.
Послушно делаю несколько глотков. Виски обжигает губы и горло, но мне довольно быстро действительно становится чуть легче. Не намного, но всё же...
- Спасибо... - шепчу я, возвращая флягу.
Закрутив крышку, он кладёт флягу рядом с ручкой переключения скоростей.
Снова залипаю на его большие сильные руки. Спохватившись, смотрю ему в глаза и чувствую, как сильнее начинает колотиться сердце. Красивый и грубый, страшный и притягательный, он весь какое-то сочетание дикости, мужества и упорядоченности.
- Лучше?
Кивнув, вытираю пальцами слёзы.
- Тебе бы, конечно, умыться.
Вздохнув, он отворачивается к боковому окну.
Да что же он такой грубый-то?... Господи, ну что я виновата, что ли, в том, что произошло?...