Хищник. Если его можно ранить (сборник) - стр. 16
– Прощайте, – сказала она, подрывая заряд.
Удар взрывной волны был силен, но люк выдержал. Грохот взрыва тут же стих в космическом вакууме. Вновь взглянув в смотровое окно, Хэлли увидела стыковочный рукав, разлетающийся на миллион частей. Отброшенный взрывом «Дойл» медленно удалялся прочь. Из распахнутого люка рвался наружу воздух, унося в пустоту вихрь обломков… и две фигуры, навеки сцепившиеся в жутких объятиях. Прислонившись лбом к смотровому окну, Хэлли отдала скафандру команду дать ей еще дозу «фрэйла», но запас был исчерпан без остатка. Хэлли бессильно осела на пол. Вскоре придет боль, и до этого – хочешь не хочешь – придется проверить, работают ли медкапсулы станции. Если да, у нее есть шанс привести себя в порядок настолько, чтобы взять одну из спасательных шлюпок и проложить курс домой, на базу. Если послать сигнал бедствия, за ней придет спасательное судно Колониальной морской пехоты. Ее собственные «Адские псы» примчатся на помощь…
Но до этого еще следовало хорошенько подумать, что и как докладывать по возвращении.
Хэлли понимает: все это сон, но боль накатывает – волна за волной, выжигает душу, леденит сердце. Боль от ран невыносима, но муки ломки – много хуже. Во сне помощи не предвидится, и это ужасное, неодолимое, ни на минуту не отпускающее влечение придется терпеть целую вечность.
В реальности помощь вот-вот будет здесь.
«Отправишься в космос – там и умрешь».
Может быть, мама. Может быть. Но пока еще поживу.
Джереми Робинсон. Последняя битва каменной стены
1
Чанселорсвилль, Вирджиния, 2 мая 1863 года
– Если я оглянусь и увижу, что солдат не смотрит в лицо врагу, я сам всажу ему пулю в затылок.
Джексон Каменная Стена[2], генерал армии Конфедеративных Штатов, оглядел своих людей. Отощали, серые мундиры в заплатах, а уж оружие… Целая выставка разномастных винтовок, револьверов и сабель. Среди них не нашлось бы двух одинаковых, но людей генерала объединяло кое-что другое, общее для всех солдат – страх.
И это могло быть опасным.
Смертельно опасным.
Всего один человек, в решительный момент побежавший не туда, может развалить целую армию. Поэтому Каменная Стена и обращался с людьми как можно строже: враг их не помилует, а Джексон не собирался позволять кучке янки перестрелять своих солдат. Но одними угрозами тут было не обойтись: его просто перестали бы уважать. Подчеркивая, что приказ – для всех, не исключая и его самого, он объявил:
– То же самое касается и меня. Увидите меня бегущим от врага со страхом в глазах, значит, я вам больше не генерал, – он постучал указательным пальцем по лбу. – Всадите пулю. Прямо сюда.