Хип-хоп маленьких лебедей - стр. 18
Людмила села в кресло.
– Почему мы в Крапивине оказались? Михаил Иванович там всегда жил. У них с моей покойной свекровью была одна большая изба. Она им досталась от родителей. Никитины несколько веков в Крапивине жили.
Людмила перевела дух и продолжила:
– И Женины бабушка с дедом из этого села. Мой супруг там всегда лето проводил, до семи лет жил в деревне. Мама его в Москву увезла, чтобы мальчик учился в нормальной школе, а не в сельской, где три класса сидят в одной комнате и всего два учителя. Когда Женя решил построить особняк, Михаил Иванович посоветовал купить развалины дома культуры и прилегающую территорию. От здания остался только первый этаж. Женя вызвал специалистов, они сказали:
– Ни в коем случае не взрывайте фундамент, стройтесь на нем. Сейчас так надежно, как в пятидесятые годы, не построят.
Людмила вздохнула.
– Вспомнила я, сама не знаю почему, дела давно минувших дней. Галина, мать Марфы, алкоголичка, девочку дед воспитывал, но сейчас Михаил Иванович болен. Он пьет таблетки, благодаря им неагрессивен, управляем, под себя не ходит, вполне аккуратен, может сидеть с нами за столом. Марфа считается у нас племянницей. Они с Катей то дерутся, то мирятся, то ненавидят друг друга, то обожают. Одно слово – девочки! Правда, в последнее время они пребывают в постоянном конфликте. У Марфы, несмотря на гувернантку, гимназию, сохранились деревенские ухватки, чуть что не так, она лезет в драку. Я уже говорила, что ее с пеленок воспитывал дедушка. Марфа – дочь его сына Тимофея и Галины. Тима погиб в автомобильной аварии, когда девочке исполнилось несколько месяцев. Галина тут же запила, пустилась во все тяжкие. Справедливости ради замечу, что она никогда не отличалась примерным поведением, гулять начала со школьных лет, пила, водилась с разными подонками. Почему интеллигентный Тимофей полюбил Галю? Ответа нет, но они поженились, родилась Марфа, и ее отец вскоре погиб.
Глава 7
Нашу беседу прервала женщина, которая без стука вошла в комнату. Меня вид незнакомки удивил, выглядела она, как наемная плакальщица на похоронах. На ней был черный бесформенный балахон, на лице ни грамма косметики, волосы скрывал платок цвета ночи, он низко опускался на лоб.
– Добрый день, – тоном древнегреческого трагика произнесла она и всхлипнула, – понимаю, в этот скорбный день ничто не может вас утешить. Но все же примите мои искренние и глубокие соболезнования в связи с кончиной обожаемого вами…
Незнакомка замерла, похлопала ресницами и повторила:
– Обожаемого вами… вами обожаемого… э… э… э…