Химеры среди нас - стр. 12
Давид всегда обедал в общей столовой, но предпочитал делать это в одиночестве. Разговоры во время еды раздражали его, не позволяя сосредоточиться на тщательном пережёвывании пищи.
Однако в этот день он то и дело обводил взглядом просторное светлое помещение, ожидая увидеть хихикающих коллег или шепчущихся за его спиной лаборантов. Давид считал, что Лотти могла рассказать кому-то в «Нейме», как обманула его, и теперь ожидал издевательских взглядов в духе «вот простофиля».
Но за весь обед он так и не заметил ничего особенного, поэтому решил не паниковать раньше времени. В конце концов, его ввели в заблуждение. Его вины в случившемся не было.
А вот Лотти очень-очень-очень виновата перед ним.
После обеда, покончив с самыми важными делами, Давид отправился в экспериментальный корпус. Именно там его коллеги изучали химер, брали на анализ пробы, проводили измерения, другими словами – взаимодействовали. Сам он заходил туда редко. Образцы забирали лаборанты, обследования проводили специалисты экспериментального центра. Давид лишь анализировал результаты.
Но теперь у него появился интерес.
Первая группа находилась в спортивном зале. Химеры делали кардиоупражнения, лаборанты фиксировали данные: давление, пульс, частота дыхания. Всё это стало настолько обыденным, что многие – и объекты и исследователи – были в наушниках, слушали музыку, смотрели сериалы на телефонах, переговаривались между собой о чём-то повседневном.
Сжав руки за спиной, Давид неторопливо прошёлся вдоль спортивного зала между тренажёрами. С ним здоровались, он кивал в ответ. Его появление никого не удивило, хотя он и был редким гостем. Поэтому Давид имел возможность спокойно рассмотреть каждую химеру. Те никак не реагировали на присутствие доктора Сезара, хотя он надеялся, что кто-нибудь выдаст себя испуганным взглядом или изумлённым всхлипом.
Давид чуть задержался рядом с юношей с обезьяньим хвостом, наблюдая, как ловко тот подтягивается на турнике. Казалось, это не требовало от него никаких усилий.
Возможно, чтобы немного развлечься и покрасоваться перед Давидом, паренёк ловко подтянул к турнику ноги, зацепился сперва ими, а потом – хвостом, и начал раскачиваться.
– Марк, не балуйся, – пожурила его лаборантка, – у тебя собьётся пульс.
Давид прошёл вперёд к беговой дорожке, там бежал трусцой мужчина лет сорока. Его голова то и дело пыталась трансформироваться в собачью, и даже в человеческом обличье язык у него был далеко высунут, а дыхание напоминало дыхание гончей во время охоты.
– Трудности с контролем трансформации? – уточнил Давид у лаборанта.