Химера - стр. 34
Она остановилась только раз, чтобы помахать ему на прощание. Солнце било ему в глаза, и, сощурившись, Джек видел только темный силуэт Эммы, ее волосы, развевающиеся на горячем ветру. И вдруг понял: никогда прежде он не любил ее так сильно, как в тот момент, глядя ей вслед.
Даже на расстоянии это зрелище захватывало дух. Установленный на стартовой площадке 39-Б и освещенный яркими прожекторами, шаттл «Атлантис» с гигантским оранжевым топливным баком и сдвоенными ракетными ускорителями, словно маяк, возвышался в черноте ночи. Пусть это зрелище было уже знакомо – вид освещенного шаттла на стартовой площадке всегда приводил Эмму в трепет.
Остальные члены экипажа, стоявшие рядом с ней на асфальте, тоже молчали. Чтобы изменить режим, они проснулись в два часа ночи и вышли из своего временного жилища на четвертом этаже Здания операций и проверок, чтобы полюбоваться чудищем, которое унесет их на орбиту. Эмма услышала крик ночной птицы и ощутила холодный ветер с Мексиканского залива – он освежил и разбавил болотистый запах здешних земель.
– Как-то робеешь, да? – с мягким техасским акцентом заметил командир Вэнс.
Остальные пробормотали что-то в знак согласия.
– Чувствуешь себя маленьким, как муравей, – признался Ченоуэт, единственный новичок в экипаже. Это его первый полет на борту шаттла, и он излучал такое возбуждение, что, казалось, вокруг него образовалось электрическое поле. – Я забываю о том, какой он огромный, а когда вижу снова, всегда думаю: «Боже, какая махина. И мне, сукину сыну, выпала удача оседлать ее».
Все рассмеялись – такой тихий, неловкий смех характерен, скорее, для прихожан в церкви.
– И не думал, что неделя может тянуться так медленно, – признался Ченоуэт.
– Глядите, парень устал быть девственником, – сказал Вэнс.
– Верно, черт возьми. Я хочу туда. – Взгляд Ченоуэта жадно устремился в небо. К звездам. – Вам уже открылась эта тайна, а мне не терпится ее узнать.
«Тайна».
Ее знали только немногие избранные, те, что уже побывали в космосе. Эту тайну не передашь другому, ее нужно пережить, увидеть собственными глазами черноту космического пространства и голубизну Земли далеко внизу. Ощутить прилив тяжести, когда ускорение вжимает тебя в кресло. Вернувшимся из космоса астронавтам свойственна особая многозначительная улыбка, словно они хотят сказать: «Я приобщился к такому, о чем большинство землян не узнают вовек».
Так же улыбалась и Эмма, когда два года назад выбралась из люка «Атлантиса». Еле держась на ногах, она вышла на солнечный свет, посмотрела на небо, которое показалось невероятно голубым. За восемь дней на борту космического корабля она встретила сто тридцать восходов, видела лесные пожары в Бразилии и центр урагана над Самоа, видела Землю, которая казалась ей такой хрупкой, что щемило сердце. Эмма вернулась совсем другой.