Хайаса. Свет Ликующий - стр. 7
В течение этого рассказа у пресвитера Григория стало складываться смутное подозрение…
«А не из дурки ли сбежал дедушка? Точно, из дурки, а я стою тут с больным стариком время трачу, – сгоряча Григорий чуть не сплюнул, – но других-то нет, вот незадача, а выбираться отсюда нужно…»
– Дедушка, – Григорий сменил тон (мало ли, а вдруг дед из буйных), – а где здесь ближайший населенный пункт?
– Чего? – не понял дед.
– Город или деревня, – непонятно зачем повысив голос, как глухому, прямо в ухо заорал Григорий.
– Что ж ты, добрый человек, так кричишь, так и оглохнуть можно, – отстранился дедок, – в городище надо, так и скажи. Я как раз возвращаться должен, закончил я тут дела свои. Травки, грибочков набрал, пора домой.
– Какой еще травки, каких грибочков? – с подозрением спросил Григорий. – Ты, случаем, не наркоман? Или дилер, дед?
– Ой и чудно ты говоришь, добрый человек, ой чудно, видно, сильно переборщил я с посохом по головушке твоей, ох переборщил, – запричитал дед, – не знаю я никаких накомов и дилерей. У нас меня тээтэйя – травником называют, людёв и скотинку лечу я травками.
– Гомеопат, что ли?
В ответ дед смачно плюнул, развернулся и, опираясь на посох, пошел. Пройдя несколько шагов, все-таки оглянулся.
– Ну ты идешь, оето9 человек? – и, не дожидаясь ответа, потопал дальше.
Пресвитеру Григорию ничего другого не оставалось, и он покорно засеменил за незнакомцем.
Через пару часов вышли из леса, и Григорию открылся неописуемой красоты ландшафт. Вокруг раскинулись луга и поля, вдалеке виднелась рощица, а за ней блестело на солнце какое-то озеро, скорей всего Ильмень, а недалеко от берега на холме расположилась деревенька. Вернее, довольно-таки большое село, но что самое интересное – оно было обнесено валом и тыном.
– Дед, а с чего деревню забором обнесли? Войны, что ли, боитесь? – пошутил Григорий.
– Не-е, больше от зверей диких, но и паха10 людишки попадаются. Правда, редко. А воевать… в последний раз сорок зим назад воевали, когда на наши земли гуты пришли. Ну, я об этом уже рассказывал тебе. Ох и наваляли мы им тогда!.. Бежали они, аж пятки сверкали, – горделиво поведал дедок. – Мил человек, а тебя как звать-величать? А то ужо, почитай, полдень, а имени твоего не знаю. Ты не боись, я на именах не колдую, чай не лукыйя11 какой-нибудь, – подмигнул он, и видимо, это была шутка.
– Да не боюсь я. Григорий я, отец Григорий.
– Отец, говоришь… отец – это хорошо. И много ль у тебя дитёв, отец Григорий? – поинтересовался дед.
– Каких дитёв? – удивился пресвитер.
– Как это «каких»… твоих! Ты ж хвастался, что отец ты.