«Харбинская» операция НКВД СССР 1937–1938 гг. Механизмы, целевые группы и масштабы репрессий - стр. 8

, а по Грузинской ССР – М. Юнге с коллективом исследователей[30]. Поэтому исследование «харбинской» операции представляется достаточно перспективным и определяет новизну данного исследования.

В работе использовался широкий круг источников различных видов:

• законодательно-нормативные документы государственной и партийной власти;

• делопроизводственная документация органов власти;

• делопроизводственная документация НКВД СССР;

• база данных «Жертвы политического террора».

К группе законодательно-нормативных документов государственной и партийной власти относятся Конституция 1936 г., уголовное и уголовно-процессуальное законодательство. В Конституции были зафиксированы основные принципы советского судопроизводства[31]. Положения Конституции детализировались и уточнялись в инструкциях о выборах в Советы[32]. Законодательство, регламентировавшее судебную практику, представлено Уголовными кодексами 1922 и 1926 гг. и Уголовно-процессуальным кодексом 1923 г., в которые вносились изменения, касавшиеся составов контрреволюционных преступлений и их подсудности. Изучение советского законодательства дает возможность определить структуру и функции органов правоохранительной системы, выявить, какие действия рассматривались как контрреволюционные преступления и т. д.

Делопроизводственная документация органов власти представлена материалами (стенограммой) февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) 1937 г., опубликованными в журнале «Вопросы истории»[33], а также рядом постановлений Политбюро ЦК ВКП(б), принятых в 1937–1938 гг. и касающихся проведения, продления, завершения массовых операций Большого террора. Документы февральско-мартовского пленума состоят из нескольких частей. Во-первых, неправленый текст стенограммы заседаний, сохранившийся практически полностью. Во-вторых, стенографическая запись с собственноручной правкой выступавших. С точки зрения ценности данного памятника нужно отметить, что партийные материалы имеют особое значение, так как в силу специфики государственного режима они выступали в качестве генеральных руководящих документов. Материалы февральско-мартовского пленума дают некоторое представление о причинах «национальных» операций НКВД, о том, как накануне Большого террора высшее руководство страны воспринимало «инонационалов» и «инограждан». В работе также задействованы постановления Политбюро ЦК ВКП(б) с июля 1937 г. по ноябрь 1938 г., в том числе постановления об утверждении проектов оперативных приказов НКВД по массовым операциям 1937–1938 гг., о продлении репрессий, принимаемые на протяжении 1937–1938 гг., об окончании массовых операций и т. д. Значительная часть документов, показывающих роль высшей партийной власти в организации и проведении карательных акций, введена в научный оборот