Харассмент - стр. 88
– То есть он что, вообще к тебе не прикасался? – спросил Максим, глядя не на Ингу, а на свирепую маску то ли свиньи, то ли быка под стеклом, с короной из черепов.
– Нет, прикасался, – ответила Инга, тоже разглядывая маску. – Но без инициативы, понимаешь? Инициативу все время приходилось мне проявлять.
Накануне Инга и Максим договорились встретиться, но когда они привычно стали выбирать бар на завтрашний вечер, Инга неожиданно для себя вдруг воспротивилась и сказала, что такими темпами они скоро окончательно сопьются, поэтому перед баром им нужно хотя бы для разнообразия культурно просветиться. Максим на это резонно заметил, что культурное просвещение перед явно никак не скажется на выпивании после, поэтому нависшей над ними тени алкоголизма все равно не избежать, но он тоже не прочь оживить программу. Инга предложила музей, Максим сказал, что от картин его тошнит и он согласен разве что на музей древностей. Теперь вот уже час они бродили по музею Востока. Было четыре, раньше пяти отправляться в бар казалось безнравственно, хотя Инга подозревала, что к этому времени просвещение полезет у нее из ушей.
Несмотря на выходной день, в музее было пустынно. В этом зале Инга и Максим были единственными посетителями и бродили между стеллажами под неприветливым взглядом смотрительницы. От того, как пристально она за ними наблюдает, Инге казалось, что настоящие экспонаты здесь не маски и вазы, а они с Максимом.
– А что плохого в инициативе? – спросил Максим, переходя к следующему шкафу. Там на безголовом манекене с расставленными в сторону руками (что, по мнению Инги, придавало ему тревожное сходство с распятием) была выставлена какая-то национальная одежда с очень широкими рукавами.
– Ничего плохого, – отозвалась Инга, продолжая думать про распятие. – Но, во-первых, мне это как-то непривычно. Во-вторых, он совершенно не похож на человека, которому должно такое нравиться. В обычной жизни он, ну знаешь, такой нахальный, бесцеремонный. А в постели как овечка.
– По-моему, это классика.
– Но я не хочу так! Мужик должен беспокоиться о моем удовольствии, а не наоборот.
– Ну скажи ему: дорогой, а ты не хочешь поработать?
Инга вздохнула. Они добрались до конца зала и перешли в следующий.
– Я вообще пока стесняюсь с ним говорить, – наконец призналась Инга.
– Почему?
– Не понимаю, чего от него ожидать. Каждый раз, когда я настраиваюсь на определенную реакцию, он делает что-то совсем другое.
– Зато не скучно, – заметил Максим. – Посмотри, какая уродливая обезьяна.
Инга скользнула взглядом по фигурке обезьяны, но не заинтересовалась.