Харам - стр. 35
– Тут написано, что ты свежа, как утренняя роса, твоя кожа как персик, губы сладкие, как мёд... – с чувством продекламировал Эмин, напуская на себя романтичный вид.
– Да ну? Правда? – вдруг опешила, удивлённая его приторными комплиментами.
Щёки отчего-то вспыхнули, внутри разгорелся пожар, но я не подала вида, ведь, по правде говоря, ещё никто из парней не говорил мне таких слов. Эмин тем временем лицезрел мою затаённую радость, открыто наслаждаясь своим триумфом, но из чувства противоречия тут же ляпнул:
– Конечно нет! Я записал для себя условия практической.
Это было последней каплей.
– Сволочь! – прошипела, уже слишком долго сдерживая свою ярость, и, не обращая внимания на преподавателя, швырнула методичку в лицо Эмина. – Что ты себе позволяешь?! Эту работу будешь делать САМ!
– Хм… но ты провалишь практическую, – спокойно заметил Эмин. – И как ты будешь её сдавать без меня?
– Не твоего ума дело! – огрызнулась я.
– Дина! Эмин! Что за шум на занятии? – с преувеличенным спокойствием процедил лектор.
– Он вообще ничего не хочет делать! – тут же заложила своего соседа по парте.
– Дина не хочет мне ничего пояснять, – невозмутимо парировал Эмин и поднял щенячий взгляд на преподавателя.
Как и все женщины, педагог не смогла устоять перед его природным обаянием. Эмин умоляюще улыбнулся женщине, и её глаза стали сочувствующими. Она посмотрела на меня и осуждающе покачала головой.
– Башарова, надо помогать товарищу, – строго сказала она.
– Он мне не товарищ! – гневно сказала я. – Он мне…
Внезапно захохотала вся группа. По своему обычаю парни начали отпускать сальные шуточки, и теперь я сидела с пылающими от стыда ушами. Во мне клокотала такая злоба на Эмина, что в эту минуту внезапно пришло осознание самого важного – я горячо его ненавижу. А ведь только недавно буквально молилась на него, искренне считая своим идеалом, однако сейчас была настолько ошеломлена этим открытием, что пропустила прочувствованную речь преподавателя о том, как важна студенческая дружба и всё такое.
– Башарова, ты меня слушаешь? – резко гаркнули над моим ухом.
От неожиданности я подскочила с места и ошалело посмотрела на строгого вида женщину в тёмно-сером костюме.
– Что? Зачем так кричать?
– Это чтобы ты услышала, что вы с Эмином сдаёте работу завтра!
– Но... ведь... – растерянно пробормотала, не зная, какие ещё доводы привести, чтобы откреститься от совместной деятельности с Назаровым.
– Завтра! Я сказала – завтра!
– Но мы не успеем на паре и даже после пар тоже... – в отчаянии возразила я.
– Хоть, прошу прощения за невоспитанность и нескромность, ночуй у него, но чтобы работа была сделана. Я не позволю балагана на моих занятиях, – с этими словами она отошла от меня и вернулась к кафедре.