Характеры и судьбы - стр. 5

Санька изучил множество всяких приборов, ему доставляло большое удовольствие собирать электрические схемы и проверять их работоспособность. Мастер – мужчина сорока лет, полный с тяжелой отдышкой, часто гладил его толстой ладонью по голове и говорил, что из него выйдет толковый рабочий.

Работа же по обслуживанию этих приборов в цехах, ему не очень нравилась: тащить на своих плечах огромную собранную схему из нескольких приборов куда-то наверх на трубу или на печь, где пыль полуметровым слоем закрывала пол и стены – занятие не приятное! Еще он не любил прокладывать в колодцах новые сети; его как молодого посылали с кабелем пролезать в узкие, глубокие шахты и тянуть нескончаемый провод через грязь к выходу. Надо сказать, что такая работа была довольно редкая, но воспоминание о ней долго травили его душу. Иное дело в мастерской, в чистом, уютном помещении сидишь за каким-нибудь прибором и налаживаешь его работу. Еще он завидовал работе мастера в черном аккуратном халатике ходит по лаборатории и заводит разговоры с каждым о его работе, домашних делах или пойдет выяснять непонятные ему вопросы к начальству и не появляется почти весь рабочий день. А то скроется за перегородкой и что-то пишет, решает. Санька, однажды, как бы случайно, при нем, заглянул в его тетрадь и увидел, что тот решает какую-то задачку. Одна из формул была неправильно написана, он указал мастеру на ошибку. Тот удивился, проверил по учебнику и исправил ошибку. Потом мастер предложил Саньке решить пару несложных задач, что тот легко выполнил. С этого дня авторитет его среди рабочих поднялся на невиданную высоту, если раньше каждый мог на него накричать или грубо посмеяться, то теперь к нему стали относиться с каким-то тайным уважением. Объяснялось все очень просто, его товарищи по работе почти все учились или в техникумах, или на первых курсах институтов, с математикой были не в очень дружных отношениях, а Санька несложные задачи для их контрольных работ мог легко решить.

Однажды, перед майскими праздниками, на предприятии устроили генеральную уборку всех производственных помещений. Саньке предложили почистить пристройку к мастерской, сплошь заваленную какими-то транспарантами, сломанными приборами, мотками кабеля и ящиками. Каково же было его удивление, когда под всем этим хламом, он увидел велосипед! Это был не простой «дорожный» велосипед, а настоящий «спортивный» с изящно изогнутым рулем и тонкими колесами. Парень с восхищением рассматривал эту «вело-птицу», такую красивую вещь он никогда в руках не держал! Правда, велосипед был несколько ободран: переднее колесо, закрученное в немыслимую фигуру, пугало ценителя красивых вещей, заднее колесо, тоже помятое, еще напоминало круг. Рама была цела, но краска на ней висела кусками, цепь, покрытая слоем ржавчины, закрутилась в непонятный комок, зато, тормоза и переключатели скоростей, находились почти в идеальном состоянии. Обтерев тряпкой найденное чудо, Санька притащил его в лабораторию, показал мастеру и спросил: «Кто хозяин этого велосипеда?» Мастер, удивленно посмотрел на этот кусок «металлолома», немного подумал, и ответил: «Да, он ничей! Лет десять назад, здесь работал парнишка, он жил далеко и ему приходилось на работу приезжать на велосипеде, так было для него удобней добираться. Однажды он устанавливал прибор на «трубе», сорвался и сломал себе руку и ногу. Его отвезли в больницу. Месяца через два он появился у нас и хотел забрать свой велосипед, но начальство на проходной за это время сменилось, и новый охранник стал требовать разрешение на вынос государственного имущества с территории завода. Такой документ ему давать отказались, потому что не знали происхождение этого велосипеда. Произошла запутанная история: я говорил, что велосипед этого рабочего, а новый профсоюзный деятель требовал предъявить разрешение на въезд. Одним словом, пока разбирались, кто кому, что должен предъявить, парня забрали в Армию. Вот уже лет десять этот велосипед ржавеет в сарае. Если сумеешь вынести с территории завода – велосипед твой!»