Ханс Бринкер, или Серебряные коньки - стр. 15
– Мы не можем взять эти деньги, – запыхавшись, пробормотал Ханс, – хоть и знаем, что вы дали их от чистого сердца.
– Почему же? – спросила Хильда, краснея.
– Потому, – ответил Ханс, кланяясь, как паяц, но устремив гордый взгляд принца на высокую, стройную девочку, – что мы их не заработали.
Хильда была находчива. Она ещё раньше заметила на шее у Гретель красивую деревянную цепочку.
– Вырежьте мне цепочку, Ханс, вот такую, как у вашей сестры.
– Это я с радостью сделаю, юфроу. У нас дома есть кусок тюльпанового дерева, оно красивое, как слоновая кость. Вы завтра же получите цепочку.
И он попытался вернуть деньги Хильде.
– Нет-нет, – возразила Хильда решительным тоном, – эти деньги – ничтожная плата за такую цепочку!
И она умчалась, обгоняя самых быстроногих конькобежцев.
Ханс удивлённо и долго смотрел ей вслед, чувствуя, что спорить с ней бесполезно.
– Пусть так, – пробормотал он то ли про себя, то ли обращаясь к своей верной тени – Гретель. – Значит, придётся мне приняться за работу, не теряя ни минуты. Хоть до полуночи просижу, если только мама не запретит жечь свечу, но цепочку кончу… Тогда деньги можно оставить у себя.
– Что за милая девочка! – воскликнула Гретель, восторженно хлопая в ладоши. – Слушай, Ханс, значит, недаром аист свил гнездо у нас на крыше прошлым летом! Помнишь, мама сказала, что он принесёт нам счастье, и как она плакала, когда Янзоон Кольп застрелил его? И она сказала, что Янзоону это принесёт горе. И вот наконец-таки счастье к нам пришло! Теперь, Ханс, если мама пошлёт нас завтра в город, ты сможешь купить на рынке коньки.
Ханс покачал головой:
– Барышня дала нам деньги на покупку коньков, но, если я заработаю их, Гретель, они пойдут на шерсть. Тебе нужна тёплая кофта.
– О-о! – вскричала Гретель в неподдельном отчаянии. – Отказаться от коньков! Да ведь я мёрзну вовсе не так уж часто. Мама говорит, что в жилах бедных детей кровь бежит вверх и вниз, напевая: «Я должна их согреть! Я должна их согреть!..» О Ханс, – продолжала она, чуть не всхлипывая, – если ты не купишь коньки, я заплачу… И вообще я хочу мёрзнуть… то есть мне, право же, страшно тепло…
Ханс быстро взглянул на неё. Как истый голландец, он приходил в ужас при виде слёз да и любого проявления чувств и сейчас пуще всего боялся смотреть в голубые глаза сестрёнки, залитые слезами.
– Пойми, – воскликнула Гретель, догадавшись, что преимущество на её стороне, – я буду страшно огорчена, если ты вернёшься без коньков! Мне они не нужны, я не такая жадная. Я хочу, чтобы ты купил коньки себе. А когда я подрасту, они пригодятся и мне… Ну-ка, Ханс, сосчитай монеты. Видал ты когда-нибудь столько денег?