Ханс Бринкер, или Серебряные коньки - стр. 11
Ханс мастерски резал по дереву и, так же как Гретель, умел хорошо работать в саду и на огороде. Гретель пела, шила и бегала на высоких самодельных ходулях лучше любой девочки во всей округе. Она в пять минут могла выучить народную песню, отыскать любую травку или цветок, как только они появлялись, но книг она побаивалась, и частенько один вид чёрной доски в их старой школе вызывал у неё слёзы. Ханс, напротив, был медлителен и упорен. Чем труднее было задание, полученное им в школе или дома, тем больше оно ему нравилось. Бывало, что мальчики смеялись над его залатанной одеждой и не по росту короткими кожаными штанами, но им приходилось уступать ему почётное место чуть ли не в каждом классе. Вскоре он оказался единственным во всей школе учеником, который ни разу не стоял в «страшном углу» – там, где висел некий грозный хлыст, а над ним была начертана надпись: «Учись! Учись, лентяй, не то тебя проучит линёк!»
Ханс и Гретель могли ходить в школу только зимой, так как всё остальное время они работали, но в эту зиму они весь последний месяц пропускали занятия, потому что им приходилось помогать матери. Рафф Бринкер требовал постоянного ухода; надо было печь чёрный хлеб, содержать дом в чистоте, вязать чулки и другие изделия и продавать их на рынке…
В это холодное декабрьское утро они усердно помогали матери, в то время как весёлая толпа девочек и мальчиков, среди которых были отличные конькобежцы, скользила по каналу. Когда они, ярко и пёстро одетые, летели мимо, казалось, будто лёд внезапно растаял и клумбы разноцветных тюльпанов плывут по течению.
Тут каталась дочь богатого бургомистра Хильда ван Глек в дорогих мехах и широком бархатном пальто, а рядом с нею бежала хорошенькая крестьянская девочка Анни Боуман, в тёплой ярко-красной кофте и голубой юбке, такой короткой, что серые чулки домашней вязки были видны во всей своей красе. Каталась тут и гордая Рихи Корбес, чей отец, мейнхеер ван Корбес, считался одним из виднейших граждан Амстердама. А вокруг неё кружили Карл Схуммель, Питер и Людвиг[6] ван Хольп, Якоб Поот и один очень маленький мальчик с длиннейшим именем: Воостенвальберт Схиммельпеннинк. В толпе было ещё десятка два мальчиков и девочек, и все они резвились и веселились от всей души.
Они скользили с полмили вниз по каналу, потом возвращались обратно и неслись во всю мочь. Порой быстрейший из них разворачивался прямо под носом у какого-нибудь важного законодателя или доктора, не спеша скользившего в город, скрестив руки, а порой целая цепь девочек внезапно разрывалась при появлении толстого старого бургомистра, который, пыхтя, направлялся в Амстердам, держа наперевес свою палку с золотым набалдашником. Бургомистр катился на чудесных коньках с превосходными ремешками и сверкающими лезвиями, которые загибались над подъёмом ноги, заканчиваясь позолочёнными шариками, и, если какая-нибудь девочка делала ему реверанс, он только чуть-чуть приоткрывал свои заплывшие жиром глазки, не решаясь ответить поклоном из боязни потерять равновесие.