Хан с лицом странника - стр. 46
– Не знаю, что это. Хочу, чтобы помог Бог христианский вернуть мне земли предков моих. Хочу одолеть врагов своих.
– Коль те враги веры христовой, то Господь даст тебе силы в борьбе с агарянами неверными. Но о каких землях ты говоришь?
И Едигир решил открыться батюшке, рассказать, как был изгнан из земли своей, как хотел умереть, но очутился здесь.
– То все промысел Божий, – положил ему руку на плечо священник, вглядываясь пристально в глаза, – выходит, не простой ты человек, а князь сибирский. Кому еще открылся в том?
– Никому не говорил. Зачем?
– И правильно сделал. Одному Господу известно, кому уготовано царствие его земное и небесное. Но вижу, не готов ты пока для борьбы с врагами своими. Нет в тебе веры. А без веры сгинешь в первом же бою.
– А когда она придет? Вера?
– То опять же Господу известно. Молись и проси, чтобы дал сил тебе. Вера с молитвой приходит. Надо бы тебе по святым местам походить, со старцами побеседовать, себя испытать. Тогда и откроется тебе замысел Господень, направит он тебя на путь истинный. Слышал я, будто собирают обоз в Москву по зиме везти. Попрошу воеводу, чтобы направил тебя с тем обозом. А там сам смотри. Пока же молись Богу, как умеешь, по-своему, а завтра и окрещу тебя. Скажи Тимофею, чтобы пришел, крестным твоим будет.
– Хорошо, – наклонил голову Едигир, – скажу.
– А какое же имя тебе выбрать? – Батюшка открыл книгу в толстом кожаном переплете и перевернул несколько страниц, зашевелил губами, водя пальцем по темным буквам. – Значит, не простой ты человек, говоришь? Княжеского роду… Царского, по-нашему, можно сказать. А завтра, как есть, день святого Василия значится. Василий с языка греческого и переводится как «царственный». Вот ведь оно как получается… Гляди-ка. – Повторял он в задумчивости.
Назавтра Едигир пришел в церковь вместе с Тимофеем. Тот о чем-то шепотом переговорил со священником и, повернувшись, спросил у Едигира:
– Батюшка говорит, чтобы я отцом твоим крестным был, как ты? Возьмешь в отцы?
– Да, – коротко согласился он.
– Тогда приступим к святому таинству, – произнес батюшка и дал Едигиру в руки желтую восковую свечу.
Когда они выходили из храма навстречу яркому солнечному свету, то Тимофей, шедший чуть впереди, с усмешкой глянул на своего крестника и спросил:
– Ну, раб Божий Василий, чувствуешь себя христианином?
– Нет пока, – откровенно признался он, – но очень хочу. Правда.
Узнав о крещении воина, спасшего жизнь бортникам на лесной заимке, воевода вызвал его к себе и спросил, согласен ли он пойти на службу к господам Строгановым. Он согласился.