Хамсин, или Одиссея Изи Резника - стр. 23

– "А что по вашему мне следовало нарисовать?" – я уже много раз слышал этот анекдот.

– Изя, а ведь у тебя не налито – спохватился Матвеев – Мы тут с Алоизом затарились в нашем магазине, У вас тут, я слышал, все больше белое сухое пьют?

– Сейчас у нас всё пьют – усмехнулся австриец – Подлей-ка и мне.

– Тебе как налить? – улыбнулся капитан – Как еврею или как бывшему социалисту?

Они снова засмеялись и Матвеев наполнил стаканы. Я пригубил. Действительно, белое вино с остаточным сахаром. Странно, инженер-капитану больше подошла бы водка или деревенский самогон. Чего только заграница не делает с человеком!

– А что это ты, капитан, все евреев поминаешь? – удивился я.

– Так я же и сам еврей – ответил он – Что, не похож?

– Да, вроде не очень – неуверенно протянул я.

Действительно, он был не слишком похож на потомка Авраама и Сарры. Широкое скуластое лицо, маленький нос картошкой, темно-русые волосы и белесые глаза как то не ассоциировались у меня с "избранным народом". Основой его родословной явно были русичи или вятичи, а потом по ней еще славно потопталось монголо-татарское иго.

– Я же из Ильинки, Таловского района, Воронежской губернии, колхоз "Еврейский крестьянин". Мы геры, из субботников. Не слышал? Я-то на самом деле по отцу Соломонович, так и в паспорте записано. Только всегда представляюсь Семеновичем, чтобы избежать лишних вопросов.

Про еврейский колхоз под Воронежем я тоже не слышал.

– У нас и синагога была до войны, закрыли ее потом – при этих словах Матвеев помрачнел – Ну а штаны я снимать не буду, ты уж поверь на слово.

– Неплохая у нас тут компания собралась – хмыкнул Алоиз – Еще бы нам семерых таких-же и можно идти в синагогу.

– Это он про миньян – заметил Яков Соломонович в ответ на мой недоуменный взгляд.

– Ты Исаак, не имеешь ли случайно отношения к визиту Рокоссовского? – вдруг спросил Алоиз.

– Имею – хмуро сказал я.

Вдаваться в подробности мне не хотелось, да и не знал я никаких подробностей. Не считать же таковыми две невнятных предупреждения.

– Напрасно он сюда едет – неожиданно сказал австриец – Опасное нынче место наша Вена.

И опять мы с Яковом уставились на него в недоумении.

– Странные наступают времена – так же непонятно продолжил Алоиз – Бывшие союзники грызутся и, того и гляди, станут заклятыми врагами. Впрочем это всегда так и происходило, что после Тильзита, что после Версаля. А наша многострадальная Вена попала в самый центр интриг.

– Каких интриг? – живо заинтересовался я.

Непонятные пока речи моего нового знакомого странным образом вписывались в обойму полученных мною предупреждений.