Halo. Сага о Предтечах. Книга 1. Криптум - стр. 11

– Вот как? – сказал Чакас. – Ты здесь, чтобы найти великий дар и угодить отцу?

– Я здесь, чтобы обрести знание.

– Что-то такое, что доказало бы, что ты не глуп. Гм… – Чакас открыл сумку и протянул мне несколько хлебцев – плотных, черных, воняющих рыбьим жиром.

Не скажу, что съел их с удовольствием, но это лучше, чем ничего. Всю жизнь окружающие считали меня глупым – но, когда животные-деграданты приходят к тому же выводу, мне становится не по себе.

Я швырнул камушек в темноту.

– Когда начнем поиски?

– Слишком темно. Сначала нужно развести огонь, – сказал флорианец.

Мы сложили костер из веток и полусгнивших пальмовых обломков. Чакас, казалось, задремал, но тут же проснулся и улыбнулся мне. Он зевнул, потянулся, посмотрел на океан.

– Предтечи никогда не спят, – произнес он.

Это верно, но только если на нас нательная броня.

– Ваши ночи длятся долго? – спросил флорианец.

Он скатывал хлебные шарики и выстраивал их в линию на гладком, как стекло, плоском черном камне. Теперь он принялся хватать их один за другим и, причмокивая, забрасывать в рот.

– Так вкуснее? – спросил я.

– Рыбный хлеб – дрянь, – скорчил он гримасу. – Фруктовая мука лучше всего.

Туман рассеялся, но тучи все еще нависали над кратером. Рассвет был не за горами. Я лег на спину и посмотрел на серое небо, впервые за долгое время чувствуя себя в ладу с самим собой. Я был глуп; я предал собственную манипулу; но я был в ладу с самим собой и наконец-то делал то, что хотел делать всегда.

– Даова-маад, – сказал я.

Оба человека вскинули брови, отчего стали похожи друг на друга, как братья. «Даова-маад» – человеческое слово, обозначающее расширение и сжатие вселенной. Довольно точно это переводилось на язык Предтеч-строителей так: «Твои напряжения разрывают тебя, и ты падаешь».

– Ты знаешь об этом? – спросил Чакас.

– Анцилла научила меня.

– Это голос в его одежде, – объяснил Чакас флорианцу. – Женщина.

– Она хорошенькая? – спросил недомерок.

– Не в твоем вкусе, – улыбнулся я.

Флорианец доел последний хлебный шарик и опять скорчил гримасу. Столько мышц для выражения эмоций.

– Даова-маад. Мы охотимся, растем, живем. Жизнь простая штука – мы живем просто. – Он толкнул Чакаса. – Этот Предтеча начинает мне нравиться. Назови ему все мои имена.

Чакас сделал глубокий вдох:

– Этот чамануш, что сидит рядом с тобой, чье дыхание пахнет рыбьим жиром и черствым хлебом, зовется семейным именем Дневной Стайер. А его личное имя Утренний Райзер. Его полное имя Дневной Стайер Заранее Прокладывает Тропы Утреннему Райзеру. Длинновато для такого короткого парня. Ему нравится, когда его зовут Райзер. Ну вот. Как ты просил.