Халид. Его пленница - стр. 40

– Что ты повторяешься. Наказания в машине – уже было.

Было. Ада иногда позволяла себе слишком многое, дерзила прямо при моих людях. И такое я не мог спустить ей просто на тормозах, простить. Пришлось хотя бы делать вид, что собираюсь поставить наглую девку.

Кажется, тогда даже ничего не было. Так, помощь руками не считается за секс. Хотя, может, если бы сразу обозначил границы – всё бы получилось не так. И я не искал бы её четыре года.

– Повторение тебе не помешает, раз не доходит.

– Я не дерзила тебе при других, - значит, тот урок она запомнила. – И вообще не дерзила. Я… Пытаюсь вести себя так, чтобы тебя не злить. Этого мало? Да, я виновата, что не уследила за временем. Но это не потому, что я была с каким-то другим мужчиной. Я не видела тетю Катю почти пять лет, соскучилась. И теперь у тебя ещё один козырь против меня.

Не слушаю её поток речи, тяну к себе и затыкаю. Врезаюсь ртом в её губы, врываюсь языком. Прошлой ночью проявил достаточно выдержки, теперь та закончилась.

Сегодня я не дам Аде просто так уйти от меня.

13. Глава 12. Ада

Не могу даже вымолвить простое «пусти», когда Халид напирает. Сжимает в своих руках, целует жестко и жадно. Проталкивает свой язык, будто занимается сексом с моим ртом.

Мои удары ладонью по плечам для мужчины ничтожны, мягкие поглаживание. И вроде сжимаю в кулак, но ударить не получается, хотя в академии меня тренировали хорошо. Была же лучшей на курсе, проходила обучение по самообороне. Знаю, куда бить, чтобы освободиться от захвата.

Но не бью.

Всему виной воздержание, злость, выплёскивающиеся эмоции. Меня раздирает огнём противоречивых чувств, и я сжимаю волосы Халида, лишь бы с кем-то поделиться внутренней болью.

– Легче, Ада, - он отрывается лишь для того, чтобы вдохнуть воздух, смотрит рассеяно, едва улыбается. – Не проверяй границы того, что я тебе сейчас позволю.

– Мне плевать. Я тебе ничего не позволю.

– Ну-ну.

Мужчина смотрит так же, как я на сына, когда тот говорит, что не будет спать всю ночь. С усмешкой, наслаждением, зная, что всё будет так, как он сказал. Никакого выхода из ситуации.

Вдруг тянусь к нему, сама целую. Отвлекаю Халида, но отвлекаюсь на то, как его руки шарят по телу. Забираются под рубашкой, гладят живот, почти до боли сжимают грудь.

Мне нельзя поддаваться, нельзя даже думать о том, что будет, когда мужчина проведёт пальцам по затвердевшим соскам. Я помню, как с ним может быть хорошо.

Больно и хорошо, будто сгораешь заживо, а потом воскресаешь. Цербер – миф, легенда из ада. И именно туда меня опускает Халид, в кипящие котлы, которые разъедают кожу, испаряют из моего тела кровь.