Гувернантка в драконьем поместье - стр. 50

— После того, как имущество вашей семьи было распределено среди других родов, моему отцу удалось вытребовать кое-что и для себя. Он, судя по всему, намеревался вернуть это имущество герцогу Вилбергу после того, как тот восстановит свое честное имя. Оба старика, похоже, в самом деле верили, что это возможно, — с этими словами Клебер протянул мне еще один документ. — Это — последнее, что мой отец получил от вашего.

Я взглянула на дату послания. Оно было написано дней за десять до того, как погиб отец. В нем речь не шла ни о чем особенном — только о поездке за город, которую мой отец намеревался предпринять, «чтобы укрепить здоровье». Но и я, и получатель письма понимали, что в ходе нее он наверняка пытался получить доказательства своей невиновности. Это письмо совершенно ничего не проясняло — по крайней мере, не для меня — так что я отложила его и прикрыла глаза, стараясь успокоиться.

— В свете всего, о чем говорится здесь… — начала я медленно, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Как вы объясните тот факт, что именно ваш отец выступил с официальным обвинением на суде?

— Это было необходимо, чтобы самые ценные активы вашей семьи попали в его руки. Расследование началось с подачи кого-то другого — видимо, ни герцогу Вилбергу, ни моему отцу не удалось выяснить, кто предоставил первые доказательства, — коротко пояснил Райан и опустился в кресло напротив.

Я металась и не понимала, стоит ли ему верить. Я всегда чувствовала, что в истории падения моей семьи что-то нечисто, но не могла даже предположить, что ситуация окажется настолько сложной. Хочет ли Келбер помочь, или, напротив, пытается меня запутать?

— И вы хотите сказать, что до сегодняшнего дня ничего не знали? — продолжала допрос я, пытаясь отыскать брешь в логике Келбера. Если письма поддельные, он на чем-нибудь да проколется.

— Подозревал, но напрямую отец мне ничего такого не рассказывал. Судя по всему, вам тоже ничего не было известно о сотрудничестве наших семей. Видимо, моей отец посчитал, что так будет безопаснее — если никто из рода не узнает, что он переписывается с предателем, то меньше вероятность, что об этом станет известно кому-нибудь еще.

— А мой отец, наверное, не хотел подставлять вашего. Да и не планировал так быстро покинуть этот мир, — я откинулась на спинку кресла. — Вы не находили других документов или писем? В этих, — я кивнула на бумаги, лежащие на столе, — не назван ни один подозреваемый.

— Увы, — Келбер покачал головой, — больше ничего не нашел. И я уверен, что будь у отца еще что-то важное, он бы мне передал. Скорее всего, когда появились первые признаки проблем, он уничтожил все, что могло бросить тень на нашу семью. Думаю, вы понимаете.