Гувернантка с секретом - стр. 48

Дождавшись, наконец, что он посмотрит мне в глаза, я улыбнулась в надежде согнать с его лица эту мрачность. И почти сразу поняла, что моя улыбка здесь бессильна. А потом Ильицкий спросил:

– К чему ты устроила этот спектакль – с подарком для мальчика? Выяснила хотя бы, что хотела?

И все это сказано чрезвычайно серьезным тоном, без намека на шутку. Боже, неужто мой маневр был настолько очевиден? Если он все понял, то могли понять и другие. А если в гостиной находился убийца Балдинского?

Однако собрав остатки воли, я попыталась изобразить недоумение:

– Это Мари надоумила тебя, будто я что-то разыгрывала?

– Мари-то здесь при чем?

Он надолго замолчал, продолжая прожигать меня взглядом. Будто давал шанс признаться во всем самой. Но я признаваться, разумеется, не собиралась. Тогда он заговорил еще жестче:

– Вчера, когда ты так легко покинула место убийства, я и впрямь готов был допустить, что прошлые события хоть чему-то тебя научили. Что ты поняла, чем чревато лезть в чужие тайны. Что за это можно поплатиться и жизнью!

– Хватит, я тебя не понимаю…

Я теперь уж жалела, что столь опрометчиво осталась с ним наедине – целовать меня Ильицкий не собирался, а собирался читать нотации, будто я неразумная гимназистка. Я попыталась было прекратить разговор и шагнула на тропинку, чтобы вернуться в дом, но Ильицкий неожиданно сильно схватил меня за руку выше локтя, снова разворачивая лицом к себе:

– А теперь я вижу, что дело даже не в убийстве Балдинского! – он сжал мое плечо так сильно, что я подумала, что останутся синяки. – Что ты делаешь в этом доме?! Зачем тебе Полесовы?! Во что ты лезешь, черт возьми!

Не знаю, что больше меня напугало: его догадка, его железная хватка на моем плече или его глаза, которые я так любила, и которые казались мне сейчас безумными.

Конец ознакомительного фрагмента.