Гулящий - стр. 18
Мне приятно, что есть на свете человек, который в меня верит. Я должна ради него быть сильной. Мы уже прошли сложный путь и сейчас справимся. Главное, понять, как это сделать. Матвей уходит в комнату играть, а я мою посуду и навожу порядок в кухонном гарнитуре. Протираю пыль, смотрю, что нужно купить, и расставляю все по своим местам. Как раз в этот момент мне и звонит мама.
— Как вы там? — вопрос звучит немного странно. Мы ведь созванивались не так давно, о чем я и спрашиваю. — Ой, Ася, тут такие новости… Не приведи Господь… Антон же на новую работу устроился, теперь в городе обитает… Чтоб его… Отца твоего видел и сказал, что Ромку посадит надолго. Мы посмеялись, подумали, что петушится он, как всегда, пыли наметает, а нет…
— Мам… — сиплю в трубку и тряпку сильнее сжимаю. Только этого не хватало. Не зря он ко мне полез. Уверен в том, что связи новые его спасут.
— В общем, дочка, связи у твоего Митрошина серьезные. Не знаю, кем он там работает, но Зинка сказала, попивает Антон с прокурором и судьей, а там сама знаешь, какие чины приближены.
— Может, ошиблась Зинка твоя? — надежда на лучшее во мне не гаснет. Пусть рассказ и заявление Антона окажется выдумкой, страшным сном, да чем угодно, только не правдой, от которой трясутся поджилки!
— Нет, она же в сауну устроилась уборщицей работать. Так вот её дернули среди ночи разгребать грязь за ними. Она приехала, а там вся их компания. Удивлена она была, конечно, а как нас огорошила… Не знаю, что делать, Ась. К кому обратиться, чтобы твоего брата-дурака из ментовки-то вытащить?
Я замолкаю, слушаю причитания матери, а в голове настоящая война происходит. У меня нет полезных контактов. Последние годы я ни с кем не общаюсь, кроме семьи и Лизы Воробьевой. От нервов трясутся руки. Воображение рисует страшные картинки. Я не говорю маме о том, что Антон угрожал мне и домогался. По телефону нельзя. Когда поедем к ним в гости, обязательно сообщу. Если не найду выход в ближайшее время, то придется думать всей семьей. Хотя вряд ли что-то изменится, и у нас вдруг нарисуются высокие чины в родне…
Вечер с сыном проводим по заезженному сценарию, играем, моемся, читаем сказку и засыпаем. Точнее засыпает Матюша, а я лежу с открытыми глазами и прокручиваю сцену в кухне. Глаза Антона. Появление Марка. Зачем он полез? Мог ведь просто пройти к себе и наплевать на то, что происходит… И вопросы его… Какая разница? Почему ведет себя так, будто ему не все равно?
Пару дней назад готов был вышвырнуть нас на улицу, а сейчас играет в благородного рыцаря. Я выгоняю этих гадов из головы, но последний не хочет уходить. Я решаю подождать его и поблагодарить еще раз. Не так меня мама воспитывала. Да, он грубиян неотесанный. Бабник к тому же. Но помог с Антоном. Кто знает, до чего бы дошел Митрошин, если бы не Марк… От неприятного ощущения скручивает все органы. Я тихонько поднимаюсь и выхожу из комнаты. В ванной смотрю на свое отражение и огорчаюсь. Выгляжу на единичку из десяти. Красные глаза. Припухшие веки. Кожа бледная. Волосы, как копна сена. Про фигуру и вовсе молчу. Мне некогда заняться собой и подтянуть то, что обвисло после родов. Одергиваю широкую футболку, поправляю штаны и шаркаю тапками по плитке в направлении кухни.