Губернатор - стр. 4
– Мы стараемся, Иван Митрофанович. – Ступин смотрел на сочленения гидравлического пресса, словно мысленно гладил кожу огромного послушного животного. – Эта дурная Европа чинит препятствия. Отказывается продавать электронику. Приходится хитрить, добывать через третьи страны. Я тоже слышал о возможном приезде президента. Для нас обоих это будет событие.
Ступин смотрел, как движется под металлическими сводами портальный кран, и в крохотной стеклянной кабине, как летчица, поместилась крановщица. Оглашала гулкое пространство тревожным гудком.
Главный инженер и вице-губернатор приотстали, заглянув на пульт управления прокатного стана.
– Отдаю должное вашей энергии и вашей смелости, Федор Леонидович. – Плотников с удовольствием смотрел в открытое, волевое лицо Ступина, который жадно озирал убегающий в туманную даль цех. Словно стягивал воедино множество громадных машин и хрупких приборов, стальных великанов и хрустальных циферблатов. Молниеносный удар зрачков, и цех загрохочет, зашевелится, наполнится алой летящей сталью, звоном громадных труб. – Когда вы затевали комбинат, о восточном газопроводе только ходили слухи. Вы рисковали. А вдруг отложат строительство? И спроса на трубы не будет? И все ваше дело рухнет? Вы прозорливец, Федор Леонидович.
– А разве вы не рискуете? Разве наша русская жизнь – не риск? Нас с вами спасает вера в то, что Россия выстоит. Вера вознаграждается, Иван Митрофанович.
Они посмотрели один на другого, единомышленники и партнеры, оказавшиеся вместе среди непредсказуемых сотрясений.
– А правда ли, Иван Митрофанович, что вы можете переехать в Москву? Приедет президент и заберет вас в Москву?
– Я люблю мою губернию. Я начал здесь большое дело и должен его закончить. Мы построили за десять лет сто тридцать заводов. Так строили только при Сталине во время первых пятилеток, перед войной. Но тогда кости трещали и кровь лилась из разбитых носов. Мы же ставим заводы, как сажают деревья. В бюджете скопились деньги, и теперь я хочу вложить эти деньги в людей. В жилье, в дороги, в детские сады и больницы. У нас огромные планы. Зачем мне уезжать из губернии?
– Но ведь кто-то должен заниматься экономикой в целом. Эти, в правительстве, никогда производством не управляли. Не знают, как выглядит завод. Только меркантильные схемы. Только менеджеры. Ни одного инженера. Затолкали страну в темный мешок. Кто-то должен из мешка Россию достать.
Моментальная ненависть сдвинула брови Ступина, полыхнула в глазах фиолетовой тьмой. Он прикрыл веки, чтобы не обнаружить накопившуюся усталость, неприязнь, глухой ропот. Он возвел махину завода, словно сдвинул земную ось, среди несметных препон, зловредных проволочек, угрюмого противодействия.