Грязная работа - стр. 38

– Откуда вы?.. – Откуда она…

– Потому что я это делаю. Не как вы, но тем не менее. Найдите их, Чарли. Пройдите по своим следам и отыщите того, кто был рядом, когда ваш мир изменился.

Чарли посмотрел на рыжую, затем на портсигар, затем снова на рыжую – та больше не улыбалась, уже пятилась к дверям. Пытаясь не упустить из рук нормальную реальность, он сосредоточился на портсигаре и про-изнес:

– Наверное, я смогу произвести оценку…

Колокольчик над дверью звякнул, а когда Чарли поднял голову, женщина пропала[22].

Он не видел, как рыжая миновала витрины по обе стороны двери, – она просто исчезла. Чарли выскочил наружу, прямо на середину улицы. Канатный вагон, ходивший по Мейсон, только переваливал гребень холма у улицы Калифорнии, и Чарли услышал звонок, жидкий туман тащился с Залива, отбрасывая радужные нимбы от неоновых вывесок прочих заведений, но нигде никакой рыжей не наблюдалось. Чарли дошел до угла и посмотрел вдоль Вальехо, но там опять никакой рыжей – только Император со свитой псовых сидел под стеной.

– Доброго вечера тебе, Чарли.

– Ваше Величество, здесь только что рыжая не проходила?

– О да. Я с ней поговорил. Думаю, у тебя нет шансов, Чарли, – мне представляется, она уже кому-то суждена. И еще предупредила, чтоб я держался от тебя подальше.

– Почему? Не сказала?

– Сказала, что ты – Смерть.

– Я – Смерть? – переспросил Чарли. – Смерть – я? – Дыхание в гортани замерло. В голове он воспроизвел весь прошедший день. – А если и Смерть?

– Знаешь, сынок, – сказал Император, – я не дока в прекрасном поле, но эту информацию, наверное, имело бы смысл придержать свиданья до третьего, когда они узнают тебя чуть получше.

Хотя воображение бета-самца часто повергало Чарли Ашера в робость и даже паранойю, если дело доходило до приятия неприемлемого, оно же ему служило как туалетная бумага из кевлара – пуленепробиваемая, чуть противная в применении. Погибнет он не от собственного неумения верить в невероятное. Чарли Ашер никогда не станет жучком, размазанным по затуманенному ветровому стеклу тусклого воображения.

Он знал: все, что с ним случилось за последний день, – вне пределов возможного для большинства людей, а поскольку единственным свидетелем, способным эти события подтвердить, был человек, полагавший себя Императором Сан-Франциско, Чарли, конечно, никому не сумеет доказать, что за ним гонялись гигантские во́роны-сквернословы, а затем оракул в блядских “лодочках” объявил его экскурсоводом в неоткрытую страну.

Даже Джейн ему такого не спустит. Понять его захотел бы – смог бы – всего один человек, и в десятитысячный раз Чарли ощутил, как отсутствие Рейчел коллапсирует в груди миниатюрной черной дырой. Так его соучастником стала Софи.