Грубиян - стр. 5
Алиса протягивает ко мне руку, и только сейчас я замечаю, что она держит стаканчик кофе из «Кофе-бук».
– Держи, а то ты своими кругами под глазами солнечное затмение устроишь...
Мне очень хочется ей возразить, особенно потому, что сегодня и так облачно, но я благоразумно прикусываю язык и с благодарностью принимаю бодрящий горячий напиток.
Всю дорогу до аудитории я бреду под болтовню Алисы про очередного кавалера, которого она встретила в каком-то ночном клубе. Но все эти подробности я слушаю в пол-уха, потому что на уме лишь мысли о том, как успеть убрать квартиру до возвращения родителей.
На семинаре по патопсихологии мне всё же удаётся вспомнить всё то, что я полночи так старательно учила, и получить пятёрку, отчего сведённые нервным напряжением плечи расслабляются. Однако по мере приближения конца учебного дня моя нервозность возвращается. Удивительно: все студенты только и ждут этого момента, а я была бы рада, если бы пар было больше – чтобы проводить в универе львиную долю времени и не видеть этой домашней «грязи».
После последней пары мы с Алисой расстаёмся, и она выбивает из меня обещание позвонить ей вечером. До дома плетусь медленно, словно на эшафот, но облегчённо выдыхаю, когда понимаю, что в квартире никого нет. От голода практически валюсь с ног, но пытаюсь оставаться в сознании, потому что во что бы то ни стало должна навести в доме порядок. Отцу не будет никакого дела до того, что я на грани голодного обморока, потому что единственная причина, по которой мне разрешается не убирать – это внезапная кончина. И она обязательно будет, если к приходу родителей квартира не будет сверкать чистотой. Если, конечно, неотдираемая грязь вообще может сверкать...
К вечеру выдыхаюсь настолько, что для подготовки к завтрашним парам не остаётся никаких сил. Осколки в очередной раз портят и так жутко выглядевшие руки, и я в серьёз подумываю над тем, чтобы начать носить перчатки без пальцев. Не выдерживаю и, войдя на кухню, перерываю полки в поисках продуктов, из которых можно было бы что-то приготовить, но не нахожу ничего кроме пустых пакетов из-под крупы. Обещаю сама себе с ближайшей стипендии купить продукты, которые можно хранить без холодильника, и спрятать их в своей комнате. Без особой надежды открываю холодильник и с удивлением обнаруживаю, что бутерброды всё еще лежат на месте. Мозг приблизительно прикидывает, чем это для меня обернётся, но желудок берёт бразды правления в свои руки, и я попросту уничтожаю свой нехитрый ужин.
Закончив с уборкой, возвращаюсь в свою комнату и вновь окунаюсь в мир психологии, благо, мне была интересна моя будущая профессия, а потому и трудностей в учёбе я особо не испытывала. Пару часов корплю над учебниками, а после собираюсь хоть ненадолго прилечь, но замираю на месте и перестаю дышать, когда в замке поворачивается ключ. По привычке юркнув на кровать, отскакиваю в дальний угол, с нервной дрожью ожидая свой «приговор».