Грозовой Сумрак - стр. 6

Я почему-то всегда чересчур грустила, когда вспоминала историю Грозового Сумрака, пусть она и завершилась лет двести назад по человеческому летоисчислению, когда меня еще и на свете-то не было. Иногда Ильен потешалась, что, быть может, это память другой ши-дани, той, чья сила перешла ко мне при рождении, дабы не быть утерянной, я же в таких случаях лишь отмахивалась от родной сестры.

– Бельтайн скоро, – зимняя ши-дани, уютно устроившаяся рядом со мной, нагло стянула с меня шаль, более всего напоминающую сеть, сплетенную из тумана с налипшими осенними листьями, и завернулась в нее так, что выглядывало лишь красивое лицо, обрамленное пышными седыми прядями волос, да серебристый хвост. – Появишься наверху, сестрица? Весенние обещают придумать что-нибудь новенькое, да и с людьми пообщаться хочется. С ними так весело, а уж если кого посимпатичнее в кусты затащить… Любят, как в последний раз, и всегда по-новому.

– Если жители Весеннего луга обещают что-нибудь особенное – стоит пойти непременно, – я даже не попыталась выпутать сестру из шали, захочет – сама выберется, до того даже пробовать бесполезно, постоянно то коготок за ячейку узора зацепится, то угол вокруг щиколотки узлом завяжется.

– Ты еще слишком молода, чтобы делать вид, как будто тебя уже не интересует происходящее наверху, – Ильен усмехнулась и подмигнула мне.

Помню я ее в человеческом облике – гибкая, фигуристая красотка с выбеленными природой и жарким солнцем волосами. Яркие юбки вихрем взлетают с каждым движением в танце, искристая широкая улыбка не сходит с губ. Редко-редко мелькнет лунный отблеск в глазах, почудится на миг пышный волчий хвост, но люди обычно этого не замечают. Куда им, когда такая девица завидные кренделя в пляске выписывает да скачет через высокий весенний костер, не подобрав пышных волос!

– Интересует, но не так, как тебя, – я перебирала кончиками пальцев холодные пряди волос зимней сестры, и потихоньку отпускала тяжесть в груди, вызванная отгремевшей более двух веков назад историей. – Покорить людей нашей способностью чаровать очень просто, а я хочу их понять. Почему они сгорают в скоротечных чувствах дотла, почему рвутся на поле битвы во имя чужой, не своей цели?..

– И зачем ищут исполнения желаний среди сумеречной нечисти, ведь так? – Ильен села, внимательно глядя на меня сквозь бело-серую челку. – Это люди. Они лишены долгой жизни, но взамен наделены великой свободой воли, особенно те, кому посчастливилось родиться без дара колдовства. Может, именно поэтому они тянутся к тому, чего избегают ши-дани, но, как показала история, не чураются некоторые из фаэриэ. В стремлении показать, что и они могут то, что другим не под силу.