Гротескные песни любви / Grotesque Lovesongs - стр. 7
ПИТ. Не думаю я, что кто-то из нас ему нравился.
РОМИ. Тогда почему он не оставил деньги кому-то еще? Почему Джонни? И если Джонни, почему не тебе?
ПИТ. Это были его деньги. Что мне до этого?
РОМИ. Хорошо, что ты не завидуешь. Большинство людей завидовало бы. Ты выглядишь так, словно завидуешь.
ПИТ. Ты лучше позаботься о том, чтобы женить его на себе до того, как местные девушки узнают про завещание.
РОМИ. И как мне тебя понимать?
ПИТ. Думаю, я выразился достаточно ясно.
РОМИ. Ах ты, грязный сукин сын! (Бросает в него картофелину). Будь я на твоем месте… (Картофелина). Питер… (Картофелина).
ПИТ. Эй, полегче!
РОМИ.Я бы не тратила время на то, чтобы обижать меня… (Целится в промежность).
ПИТ. О-о-о! Ну хватит же!
РОМИ. Я бы попыталась понять, с чего Агаджанян решил, что Джонни – такой умопомрачительный, а ты – полное ничто. (Начинает бить его сковородой).
ПИТ (пытаясь перехватить ее руки). Он был чокнутым стариком. Все это неважно.
РОМИ. Для меня важно.
ПИТ. Да, в этом разница между мной и тобой.
РОМИ. Не смей смотреть на меня свысока, скотина.
(Она бьет его сковородой по голове, он крепко прижимает ее к себе, чтобы обездвижить. На крыльцо выходит ЛУИЗА).
ЛУИЗА. О, как мило, они танцуют.
(ПИТ и РОМИ отскакивают друг от дружки).
ЛУИЗА. Нет, вы не танцуете. Похоже, деретесь.
РОМИ. Мы не деремся.
ЛУИЗА. О, насчет драк я знаю многое, все-таки двадцать пять лет замужем. Если это не танцы, тогда или драка, или секс, и я чувствую, что секс можно исключить, во всяком случае, на крыльце, так что остается только драка.
РОМИ. Мы просто дурачились. Все у нас хорошо.
ПИТ (уходит в дом). Собери эти картофелины.
РОМИ (кричит вслед). Я – НЕ ТВОЯ ЛИЧНАЯ СЛУЖАНКА! (Все еще в ярости, бьет себя сковородой по голове).
ЛУИЗА. Погнешь мне сковороду.
РОМИ. Извините, Луиза, но он действует мне на нервы.
ЛУИЗА (собирает картофелины). Он ничего не может с этим поделать. Как все мужчины, запрограммирован на недочеловеческое поведение.
РОМИ. Я сама. (Сбор картофелин берет в свои руки).
ЛУИЗА. Я могу говорить с Джонни, но не с Питом, особенно, после его возвращения из Лас-Вегаса. Я думаю, та жуткая женщина оставила моего сына себе, а назад прислала призрака. О чем он думает? Иногда я подхожу к нему в оранжерее, так он сидит, как зомби, вцепившись руками в землю. А теперь еще эта история с деньгами, он почувствует себя еще в большей степени отверженным. Мне хочется чем-то ему помочь, но такое ощущение, что говоришь с деревом. Ты говоришь, говоришь, говоришь, а потом вдруг появляется желание взять в руки пилу. А ведь я абсолютно без ума от него. Помню, как он смотрел на китайские колокольчики, спрашивал меня, это звук божьего дыхания, и я чуть не теряла сознание от любви.