Грот, или Мятежный мотогон - стр. 45
Тот тоже издали его заметил и подошел. Приложил два пальца к козырьку.
– Имею честь представиться, Витольд Мицкевич. У меня к вам мужской разговор. Отойдем-ка в сторону.
Сергей Харлампиевич сразу согласился, закивал, даже подпустил в свое согласие чуток угодливости, приниженности перед такой важной персоной.
– Сей момент. Если надоть, то и отойдем. Только в какую? Их здесь четыре, сторонки-то.
– Какая вам нравится.
– Мне-то? Да хоть какая…
– Ну, тогда извольте вот сюда, за дебаркадер.
– Пожалуйста. Как скажете. Как велите.
Зашли – завернули – за дебаркадер, в заросли орешника. Оба слегка нагнулись под ветками.
– Вот и хорошо. Здесь нам никто не помешает. – Витольд Адамович снял картуз и пригладил волосы.
Серега прикинулся простачком – этаким лохом.
– Уж вы, пожалуйста, приборчик ваш оптический уберите. Не пугайте им бывшего зэка.
Витольд брезгливо спрятал монокль за спину.
– Так пойдет?
– Нет, уж вы его в карман. И позвольте полюбопытствовать. Бить будете? Пощечиной удостоите? Буду премного благодарен, потому как заслужил по грехам моим тяжким. Вы – по левой, а я правую охотно подставлю.
– Не ломайте комедию, Вялый. К тому же в Евангелии наоборот: кто ударит тебя в правую щеку, обрати к нему и другую. То есть левую.
– Ба! Вы и Евангелие читали!
– Не только Евангелие, но и Коран.
– В почтении склоняюсь. Тем более – бейте. Или из Царь-пушки вашей пальните. У вас ведь, наверное, и пушка есть в кармане.
– Есть, есть. Не сомневайтесь.
– Так пальните же. Не побрезгайте. Цельте прямо в лоб. Или я сам в себя пальну, а вас за это посадят. И никто на поруки не возьмет.
– Зачем же палить. Или бить!
– За тем, что мы оба бывшие. Я – бывший мусульманин, а вы – христианин.
– Хоть бы и так… – Витольду Адамовичу не слишком хотелось признавать себя бывшим. – Тем более договоримся. По-человечески.
– О чем это договоримся-то? Ась? – Серега, подражая глухому, приблизил ладонь к уху.
– О разводе. Дайте Любе, жене вашей, развод. Хотя суд вправе вас развести и без вашего согласия как осужденного.
– А я вона… освободился.
– Полагаю, это особого значения не имеет.
– Тут полагать мало. Надо точно знать.
– Хорошо, я справлюсь у юристов.
– Только учтите, что на суде я заявлю, что вы воевали в Чечне. – Он заинтересовался чем-то, валявшимся под ногами, и, нагнувшись, поднял смятую, пустую пачку из-под сигарет.
– Откуда вам известно? – Витольд помрачнел и нахмурился.
– От гадалки Макарихи. Есть такая в зоне… осужденным гадает. – В пачке оказалась сигарета. Серега чиркнул спичкой и закурил, нагло пуская дым в лицо Витольду Адамовичу.