Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель (сборник) - стр. 10
Она улыбалась, откинув назад голову и вслушиваясь в эти чистые всепроникающие звуки, все ее существо затрепетало, охваченное пылким восторгом. Но постепенно красота этого благовеста, разносящегося в таком странном, диковатом месте, вызвала иное ощущение – Дженни словно грезила наяву, наслаждаясь и одновременно страшась чего-то. Дело, по которому она приехала сюда, казалось, вдруг потеряло значимость в этом возвышенном приюте колокольных звонов и плеска воды. У Джиллиан не могло быть ничего общего с этими старыми белыми стенами, поднимавшимися над вершинами соснового бора. Даже в Бордо Джиллиан выделялась своей внешностью среди француженок, а уж вообразить ее здесь… Вообразить стройную белокурую Джиллиан с глазами цвета нортумберлендского неба уединившейся в тиши долины Гроз, в монастыре… Нет, это абсолютно невозможно. Чтобы Джиллиан навеки похоронила себя в этой пустынной, дикой долине…
Дженнифер остановилась в нерешительности, глядя на отдаленные монастырские стены, словно то были стены мрачной тюрьмы или зачарованного замка, а возможно, и сама Башня Смерти в окружении стражников – скалистых гор. И она явилась, подобно возмущенному завоевателю, чтобы отвоевать Джиллиан… одна. Совсем одна. Даже слова в этом диком ущелье звучали холодно и печально.
По спине пробежал холодок, словно пролетевшая птица на мгновение закрыла солнце темным крылом. Она быстро огляделась вокруг с каким-то дурным предчувствием и мысленно выругала себя за это. Горы, казалось, притаились. Солнце немилосердно палило, и над пустынной долиной замерло все, кроме бурлящего пенного потока, отдаленных колокольных звонов да глухих ударов ее собственного сердца…
Вдруг сквозь шум воды она уловила звуки, не совпадающие с ударами сердца. Они неуклонно нарастали – accelerando[7] – и раздавались откуда-то сверху. Ее охватило волнение и смутная тревога. Очевидно, в незапамятные времена так же чувствовали себя наши предки, для которых конский топот всегда означал опасность.
Стук копыт становился все четче и звонче и наконец вырвался из зарослей вместе с тремя гнедыми лошадьми, несущимися вперед с развевающимися гривами и вытянутыми шеями.
Дженнифер быстро отступила с тропы, но предосторожность оказалась излишней – кавалькада двигалась другим путем. Всадник на первой лошади устремился вниз, прямо по цветущему склону, навстречу потоку. Две другие лошади, без всадников, нырнули вслед за первой. Дженнифер поймала на себе быстрый взгляд; наездником оказался похожий на испанца юноша лет восемнадцати с сильным и гибким станом и смуглым лицом. Он легко и изящно держался в седле, казалось не прилагая ни малейших усилий; его головокружительный спуск пробуждал ощущение силы и какой-то дикой радости. Наездник и конь словно слились в единое целое; у реки, насколько Дженнифер могла видеть, всадник натянул поводья, сдерживая бешеный галоп, конь подобрался и перелетел через бурлящую стремнину. Следом прыгнули и две другие лошади – фонтан брызг обдал высокие шеи, солнечный свет, поблескивая, стекал с их упругих летящих тел.