Григорий Орлов - стр. 18
Яркий луч царской милости высветил сразу кучу друзей генералу. Все несколько сдерживались, боясь гнева Григория Орлова, но все же старались быть внимательными к так внезапно выдвинувшемуся новому любимцу, хотя делали это так, чтобы не вызвать неудовольствия Орлова, на блестящую звезду которого сегодня легла первая легкая тень.
Екатерина медленно ехала вдоль фронта.
Великий князь в это время оживленно разговаривал с принцессой Вильгельминой, остроумие которой заставляло весело смеяться всегда серьезного и склонного к меланхолии Павла Петровича. Во время разговора он часто обращался к графу Разумовскому, так что тот наконец поехал рядом с ним и принял участие в веселой болтовне, перебивавшей задумчивые мысли императрицы.
Рядом с Преображенским полком стоял Смоленский полк, пришедший на парад из Шлиссельбурга. Первым взводом этого полка, радостно приветствовавшего императрицу, командовал молодой подпоручик. У него была стройная и вместе с тем сильная фигура; его бледное лицо с мягкими юношескими чертами отличалось красотой, но в то же время поражало своим грустным выражением, тогда как в больших глазах юного офицера сверкали отвага и мужество. В то время как императрица подъезжала к его полку, Мирович надел на кончик своей шпаги какую-то бумагу и, салютуя Екатерине Алексеевне, опустил шпагу, но затем снова высоко поднял, всем стала видна надетая на шпагу бумага.
Государыня удивленно остановила лошадь и спросила:
– Что это значит?.. Что ты хочешь? Возьми у него бумагу, Григорий Григорьевич!
Орлов подъехал и снял бумагу со шпаги офицера.
– Кто ты такой? – спросила императрица, с удивлением и интересом глядя в оживленное внутренним волнением лицо молодого человека.
– Я подпоручик Смоленского полка Василий Мирович, ваше императорское величество, – ответил он.
– Так в чем же дело, подпоручик Мирович? – сказала императрица с легким нетерпением, в то время как Орлов просматривал бумагу. – Что это за письмо?
– Просьба о помиловании, ваше императорское величество! – ответил офицер, пристально и скорее угрожающе, чем умоляюще глядя на императрицу своими темными глазами.
– О каком помиловании можешь ты просить, если носишь форму и командуешь моими храбрыми солдатами Смоленского полка? – сказала Екатерина Алексеевна.
– Несмотря на это, ваше императорское величество, – ответил Мирович, – я прошу о помиловании, но не за самого себя; я прошу простить вину моего предка, который был полковником в Украине и обладал огромными имениями…
Но тут его прервал Орлов, который уже прочел бумагу и гневно смотрел на молодого человека.