Гридень 2. Поиск пути - стр. 8
– Паства моя, – вещал настоятель храма. – Мы провели в последний…
Изяслав находился в храме только потому, что должен, что это политически верно, потому скорее отбывал повинность, чем, действительно, внимал словам священника, который, видимо, возомнил себя митрополитом. Нет, у Изяслава на этот счет свое мнение, своя кандидатура на такое место. Он не хотел даже спрашивать константинопольского патриарха, а сам вершить судьбу русской церкви [речь идет о историиКлимента Смолятича, которого, как митрополита Киевского не согласовали у патриарха].
– Все, хватит! – сказал князь. – Принесите мне лучший лист пергамента, да предоставь лучшего монаха, кто в письме ладный!
Настоятеля Святой Софии явно понесло в досужие размышления и князь не хотел его слушать более того, как сам для себя решил Изяслав. А еще этот нелепый греческий акцент… Изяслав Мстиславович лишь злился на пустословие священника, хотя минуту назад его сердце переполняла радость и сладостное предвкушение великого княжения.
Он придумал клятву для киевлян, которую горожанедолжны были принести Изяславу. Князь хотел хоть чем оградить себя от бунтов горожан, и клятва-присяга была одной из скреп прочного его правления. Так думал Изяслав Мстиславович. Участи Всеволода переяславскийкнязь не хотел. Потому никакого самоуправства, только покорность воле его, Изяслава, внука Владимира Мономаха.
– Князь, вот сей отрок, зело красно пишет! – сказал один из священников и пихнул молодого парня в сторону князя.
Изяслав с интересом посмотрел на молодца. Это был высокий, на вид сильный отрок с горящими глазами. Парень даже позволил себе зло посмотреть на того старика-священника, который только что толкнул его. А в церкви порядок и почет старшим и поболе будет, чем в иных местах.
Через полчаса Изяслав вышел их храма, собираясь лично объехать Киев, оценить ущерб, поговорить с горожанами и наметить план восстановления города. Как раз освобождаются плотники, которые были задействованы на строительстве засечной черты у Переяславля, так что будет кому строить новые дома и целые терема.
Теперь уже можно спокойно ходить по городу, война закончилась. Вопрос с дружинниками умершего великого князя Всеволода решился вполне благополучно, но с некоторыми оговорками. Изяслав взял со всех воинов своего бывшего противника крестоцелование, что они не станут примыкать к Игорю Ольговичу, брату бывшего великого князя киевского, будь тот захочет войны, не пойдут они и к Владимировичам, прежде всего, к Юрию Ростовскому.
Конечно, такая клятва сама по себе не так, чтобы и многое значит. Однако, если эти воины примкнут к Ольговичу, то князь Новгород-Северский, Игорь, наверняка рассчитывающий на Киев, очернит себя клятвоотступниками. А это уже политический момент.