Гридень 2. Поиск пути - стр. 28
Присутствующие бояре встали и демонстративно положили свои правые руки на эфесы мечей. Отрадно видеть было, что и князь с Боромиром повторили движения бояр. При этом не было ни осуждающего взгляда, ни высказанных мне слов. Иван Ростиславович наверняка и сам хотел сказать, но я его опередил. Княжич Андрей в это время недоуменно смотрел то на своего отца, то на бояр и Ивана Ростиславовича, но оставался сидеть.
– Сели все! – громко, но уже не так по-звериному, с нотками просьбы, сказал Юрий Владимирович. – Я выполню наказ митрополита. Заключим мы с тобой ряд, князь Иван Ростиславович. Для того все готово. И земли отдам, кои припас для себя ранее.
Сказав это, Юрий Владимирович резко поднялся и вышел из палат, которые вроде как ему же и принадлежали. Но он вышел, а мы все остались. Я уже думал, что это какой-то очередной импульсивный поступок, но сын Юрия Владимировича, еще младше меня нынешнего, как ни в чем не бывало продолжил переговоры.
– На три лета отец мой даст вам земли в месте, где Каменка соединяется с рекой Нерль. Нынче там еще остались четыре селения чухонцев. С теми людишками как пожелаете, так и поступайте. Земли там добрые, полей будет не менее восьми сотен десятин. Есть добрый лес. Можете у него еще забрать земли, – деловым тоном, не свойственным подростку, говорил Андрей Юрьевич, который в будущем, возможно, станет «Боголюбским». – На три года вы не будете платить ни оброком, ни иными податями…
Через два часа мы вышли из княжеского терема. Хорошо, что сытые. Пира не было, но ячневую кашу с лепешками, сбитнем и какой-то птицей, может тетеревом, подали. А после дали мед и вновь лепешки, которые все стали макать в миски с медом. Скудна пища даже на княжеском столе. Скудна, но обильна, так как можно есть от пуза, если что еще принесут.
Ели почти молча. Некоторое напряжение ощущалось и за обеденным столом. На князя то и дело поглядывали бояре. Княжич Андрей так же почти не говорил, кроме того, чтобы просить, наелись ли гости. А после мы уехали.
Иван Ростиславович так спешил на свои земли, словно мы за кем гнались, или за нами была погоня. Долгое ожидание и вот… наконец земля. И пусть тут было очень много неладного, несло от самой сделки подлостью. Но, это уже какой-то уголок, своя земля, пусть и на три года.
Вот именно это ограничение и смущало более всего. Три года – это, пожалуй, самое то время, чтобы разработать землю, построить нужные строения. Если есть желание и стремление, за три года можно наладить и какое производство. А что потом? Юрий Владимирович просто заберет эти земли и скажет «большое спасибо»? При этом, и сам будет ждать благодарности в ответ?