Гридень 2. Поиск пути - стр. 23
– Ты говоришь о Юрии, которого в Киеве называли Долгими Руками? К нему идти? – спросил Иван Ростиславович, с интересом поглядывая на епископа.
Все знали, что Климент Смолятич – это креатура Мстиславовичей – Ростислава и Изяслава. Поддерживают епископа и западнорусские княжества, прежде всего Полоцкое, Витебское, Друцкое. Туровское, опять же, княжество, благоволит Смолятичу. Но как быть с единым правлением? Оно неизменно с элементами деспотизма и притеснения. Тут даже из двух братьев Мстиславовичей одного выбирать, несмотря на то, что на Руси уйма князей.
– Братсво вне всех княжеских распрей! – провозгласил Климент Смолятич.
Что? Согласился-таки епископ с созданием Братство? Климент говорит об Ордене, как о состоявшемся явлении.
– Не выйдет, владыко оставаться вне распрей и усобиц! – я покачал в отрицании головой.
– Да как ты все время перечишь владыке? – взбеленился князь.
– Иван Ростиславович, пусть скажет отрок, – повелел епископ.
– Прости, князь, но должно обсудить Братство с будущим русским митрополитом… – сказал я и улыбнулся.
Это уже второй раз я называю Смолятича митрополитом. И тут не нужно и семи пядей во лбу, чтобы понимать, зачем епископ заручается поддержкой ряда русских епископов, пусть и не русские они, но обрусевшие по большей части.
– Стремление Братства одно – прославление веры христианской, как и единства, и силы Руси. Если нужно на этом пусти скинуть кого, или подыграть кому, так и должно быть, – сказал я.
– Ты, князь Иван Ростиславович, – епископ обратился не ко мне, а к ошарашенному третьему участнику разговора, которые менее остальных успевает высказаться. – Что тут слышишь, али все, что чувствуешь, оставь тут, я и грехи твои отпущу опосля молитвы. За стенами этой горницы все будет, как прежде. Так ведь, отрок-моногомудр?
Я подтвердил. А дальше были снова споры, разговоры, одергивания меня со стороны князя и снова споры. Но, чем дальше и дольше мы говорили, тем больше становилось понятным: Ордену, то есть, Братству, быть! Обсуждались уже такие детали, как одежда и символика.
– Коли все, о чем мы говорим, не выйдет далее сего дома, то ведомо ли вам то, что апостола Андрея не было на Руси? – спросил епископ.
Князь Иван Ростиславович прямо и рот свой рукой закрыл. Для него эти слова были такой крамолой, что жуть берет. Против русского православия, его основ? И это говорил сам епископ! И как в таком возмущении находит место тот факт, что сам князь воздает хвалу Перуну?
– Владимир Мономах потребовал вставить в тексты, о том, что апостол Андрей бывал на русских землях. И вот, что я скажу… – епископ сделал паузу, после которой с ухмылкой сказал. – И правильно сделал. У латинян многое взято за истину, чего не было, нам своя история нужна, что православная вера русская имеет давние корни.