Грёзы Февра - стр. 40
– Джошуа, – сказал Марш, – не мог бы ты зажечь лампу? Или поднять занавески? Сделай же что-нибудь. Я ничего не вижу.
– Зато я прекрасно все вижу, – отозвался из темноты за его спиной голос Йорка. Марш не слышал, как тот переместился. Он повернулся и тотчас врезался во что-то.
– Стой спокойно, – скомандовал Йорк. Голос прозвучал столь властно и гневно, что Маршу ничего не оставалось делать, как повиноваться. – Сейчас я посвечу тебе, пока ты не разнес мою каюту.
По другую сторону комнаты вспыхнула спичка, и Йорк поднес ее к стоящей на прикроватном столике свече, после чего сел на край смятой постели. Каким-то образом он уже успел натянуть на себя брюки, однако выражение лица его по-прежнему оставалось суровым и ужасным.
– Итак, – сказал он, – почему ты здесь? Предупреждаю, лучше бы у тебя нашлась для этого веская причина!
Внутри у Марша все закипело. Никто еще не говорил с ним в подобном тоне, никто.
– Рядом с нами стоит «Южанин», Джошуа. Самое скороходное судно на этой чертовой реке, увенчанное рогами и прочей дребеденью. Я вознамерился сняться с якоря вслед за ним. И подумал, что тебе хотелось бы видеть все это. Если ты считаешь, что это недостаточно веская причина для того, чтобы вытащить тебя из постели, значит, ты не речник и никогда им не станешь! И еще: в моем присутствии следи за своими манерами, ты меня понял?
Что-то вспыхнуло в глазах Йорка, и тот начал подниматься, но тут же сдержал себя и отвернулся.
– Эбнер, – сказал он, потом замолчал и нахмурился. – Прошу прощения, я не хотел обидеть тебя неуважением или напугать. Твое намерение было добрым.
Марш со страхом заметил, как рука его непроизвольно сжалась, после чего Йорк с усилием разжал ее. Затем резко, в три стремительных шага, пересек сумрачное пространство каюты и оказался возле письменного стола, на котором стояла початая бутылка с напитком, предназначенным для собственного потребления, которую Марш вынудил его накануне распечатать. Он налил себе полный бокал и, запрокинув голову, одним махом осушил.
– А-а-а, – мягко протянул Йорк, снова повернувшись к Маршу. – Эбнер, я дал тебе судно твоей мечты, но не в качестве подарка. Мы заключили сделку. Ты должен подчиняться тем приказам, которые я отдаю, уважать мое эксцентричное поведение и не задавать мне никаких вопросов. Ты согласен продолжать выполнять свою часть уговора?
– Я человек слова! – твердо сказал Марш.
– Хорошо, – отозвался Йорк. – А теперь послушай меня. Тобой двигало доброе побуждение, но ты неправильно поступил, разбудив меня подобным образом. Больше никогда этого не делай. Никогда. Ни с какой целью.