Грешники - стр. 21
— Мне интересно. Правда, — заверила его Мирослава. — С тебя бы получился отличный экскурсовод.
— Спасибо за комплимент, — рассмеялся мужчина. — Теперь, если решу сменить род деятельности, то знаю куда податься.
Рядом с Мирой Никита чувствовал какую-то легкость в общение. С ней не нужно было притворяться, рядом с ней не нужно было чему-то соответствовать, он просто мог быть собой.
И это было просто потрясающе.
Мира для него, как глоток свежего воздуха.
Она такая… настоящая. И это просто не могло ни восхищать его.
— Ну, а что? Быть экскурсоводом не так уж и плохо. И да, если что, я буду у тебя первой клиенткой! Понял?
— Я учту это! — со всей серьезностью кивнул Никита, а потом вновь рассмеялся. — Я слышал, что ты на журфак собралась поступать, — чуть позже заговорил он.
— И кто же проболтался?
— А это такой большой секрет?
— Нет. Конечно, нет, — покачала Мира головой. — Я со школы хотела поступить на журфак, но у меня не получилось.
— Баллов не хватило?
— Нет. Мама заболела, и я пошла работать. Не было возможности учиться.
Воспоминания о матерь болью отдалось в сердце Мирославы. Ей до сих пор сложно смириться с тем, что той больше нет. Невероятно сложно осознать, что они больше не смогут поговорить по душам, не смогут выпить чая, прогуляться по магазинам. Они вместе вообще больше ничего не смогут. Потому что ее нет.
ЕЕ больше нет.
Она умерла.
— Я знаю, как тяжело терять близкого человека, — тихо выдохнул Никита, погружаясь в воспоминания о том непростом периоде в свое жизни. — Когда умерла моя мать, я был очень зол. Мне казалось такой несправедливостью, что кто-то, кто не заслуживает жизни — живет черти сколько, а моя мама умерла совсем молодой. Отпустить ее было совсем непросто. И осознать, что ее больше нет, тоже. Долгое время казалось, что это просто кошмар, и когда я проснусь, она будет рядом. Подойдет, обнимет меня и скажет, что это был просто дурной сон. Только вот каждый раз я просыпался и понимал — это не сон, а ужасная реальность. Со временем боль, она не проходит, она скорее… притупляется. Уже становится не такой яркой. Просто нужно на это время. Однажды, ты сможешь вспоминать свою мать, не чувствуя, как твое сердце разрывается от боли.
— Очень на это надеюсь, — тихо прошептала Мира. — А как ты перенес смерть отца?
— Когда отца убили, я был совсем ребенком. Мало, что осознавал. Поэтому его смерть было перенести легче. Все сознательные для меня годы моим отцом был Петр.
— Ты его очень любишь. Да?
— Конечно он не идеален, но он очень старался быть для нас хорошим отцом. Поэтому да, я очень его люблю. А ты сердишься на него за то, что он не был рядом с тобой все эти годы?