Грешник - стр. 29
- Я думаю… - прошептала она.
- Вот и отлично. Пойдем.
Наташа послушно двинулась за ним следом. Громов усадил ее за стол и принялся открывать контейнеры с едой, как ребенку выкладывая ей в тарелку самые вкусные на его взгляд кусочки. Девушка внимательно наблюдала за его действиями, а Глеб думал о том, как с ней начать разговор. Может ли так случиться, что ей хоть что-нибудь известно о делишках мужа?
- Наташ… Скажи, у тебя нет предположений о том, кто мог хотеть зла Кириллу?
Она замерла, сжав пальцы на приборах, и, не поднимая глаз, медленно покачала головой.
- А кто может знать? Не в курсе? Возможно, друзья или…
- Я не знаю! – чуть повысила голос девушка. – Не знаю…
- Хорошо-хорошо. Извини.
- Вам не за что извиняться. Он просто… никогда не считал нужным мне что-либо объяснять.
Если не вникать в смысл слов, Громов мог бы слушать свою женщину бесконечно. Просто закрыть глаза и, щурясь, как кот, впитывать в себя ее тягучие интонации. Но ему следовало сосредоточиться.
- Ты была несчастлива с ним? – спросил, резко меняя тему, и тут же об этом пожалел. Она вскочила, едва ли не опрокидывая тарелки. Так и продолжая сжимать в руках проклятый нож для рыбы. Попятилась.
- Нет. Что вы такое говорите? Я его люблю. И он меня любит. Я… я уже, наверное, пойду. Извините.
Приехали. Поговорили. Какой же ты придурок, Громов! Но ведь она сама сказала… Да заткнись ты уже!
Глеб отбросил вилку и с силой провел руками по лицу. Резко встал, взялся за уборку, чтобы хоть чем-то занять голову. «Я его люблю…» Вот как.
Не то, чтобы это что-то меняло.
Громов методично убрал в холодильник еду, сложил в посудомойку посуду. Две тарелки, две вилки, два ножа, а раньше всегда – один. Вернулся в кабинет, пошевелил мышкой. Наташа стояла у окна, обхватив ладонями плечи. А у него в голове снова и снова звучал её грудной голос. «Я его люблю…» И что делать с этим? Справляться как? Как этого дурочка из беды вытаскивать? Она ведь его любит…
Будто бы в ответ на его мысли, у Громова зазвонил телефон.
- Да, Мат. Что у вас?
- Нарисовался тут один… Утверждает, что друг Пахомова. Хотел в квартиру залезть. Ну, наши его и взяли.
- Что говорит?
- Молчит пока. Крутой, типа.
Глеб хмыкнул. Растер широкой ладонью шею. Знает он этих крутых. Его ребятам таких разговорить – раз плюнуть. Проблема в том, что он сам хотел присутствовать при разговоре. А уехать, оставив Наташу одну, в доме, где ей некомфортно – не мог.
- Привезите его ко мне на Виноградную через пару часиков. Поговорим.
Пара часов прошла быстро. Глеб пытался заставить себя отвлечься, но так и просидел – подглядывая за Наташей, как какой-нибудь свихнувшийся извращенец. Он хотел бы верить, что непременно бы все выключил, если бы она, к примеру, стала переодеваться. Но все же Громов бы не стал гарантировать, что смог бы. К счастью, ему не выпало возможности убедиться в собственном сумасшествии. Девушка ничего такого не делала. Она долго стояла у окна. Потом ходила по комнате. Туда-сюда, словно места себе не находила. А еще через некоторое время легла и, укрывшись с головой одеялом, провалилась в спасительный сон. Только убедившись, что она крепко спит – Глеб впустил в квартиру гостей.