Грешник. Моя навеки - стр. 12
— В больницу едем, — приобняв сына, Рамиль берет его подмышки. Усаживает на детское сиденье и пристегивает ремень. Я же рядом с Сашей.
Автомобиль мягко трогается с места. Пока я перешептываюсь с ребенком, раздается громкая трель телефонного звонка. Рамиль смотрит на экран, но отвечать не спешит. Следом второй звонок. На этот раз Костя — правая рука мужа.
— Скажи что-нибудь нормальное, — рявкает Чернов, сжав мобильник между ухом и плечом.
Повисает короткая пауза. Рамиль слушает невидимого собеседника, я же ловлю себя на мысли, что сейчас сделала то, чего не делала никогда на протяжении последних пяти лет. Я внимательно рассматривала экран телефона мужа, стараясь увидеть имя звонящего. Совсем не люблю вспоминать прошлое. Рамиль не давал повода за все годы, прожитые вместе. Если не учесть последние две недели, конечно.
— Как это нет? Как вычистили все? Детский сад, твою мать! — рычит. Бьет кулаком в руль, и Сашка вздрагивает. — Кто это мог сделать, Костя? Мне что, семью взаперти держать?
Я нахожусь в напряжении. Хотелось бы, чтобы Рамиль включил громкую связь и я услышала каждое слово Кости. Но умом понимаю: мужики постоянно матерятся. А Сашке не нужно слышать нецензурную лексику и пополнять свой словарный запас неприличными словами.
— Ладно. В больницу едем, — чуть спокойнее произносит муж, но потом снова заводится, выслушав речь собеседника: — Сына мало того, что оклеветали, так еще и били. Я это дело так не оставлю. Поговорю с родителями девчонки, а потом приеду — и обсудим все детали. Тех двух дамочек... Ты знаешь, Костя, что делать нужно. Я тебя учить не собираюсь, — угрожающий тон Рамиля меня пугает. Не помню, когда он в последнее время был так зол.
Через минут пятнадцать мы оказываемся в небольшой палате. Сашка сразу бежит к кровати, где лежит Танюша. Я внимательно слежу за сыном и не могу не заметить, каким он нежным взглядом смотрит на свою подружку. Аж на душе тепло становится.
Губа у девочки разбита, нос уже бордового цвета. Наклоняюсь и целую в маленький лоб ребенка.
— Сильно ударилась? — спрашиваю я, в то время как мужчины выходят наружу. — Майя, прости. Но ребенок утверждает, что Танюшу он не трогал. Не толкал. Не понимаю, почему воспитательница с заведующей так накинулись...
— Ой, знаю я! — обрывает мою речь, улыбаясь. — Я их слушать даже не стала. Моя сестра там работает, Лер. Она позвонила. Сообщила, что Танюша упала. Я живу-то в пару шагов от садика. Примчалась сразу же, а ее медсестра осматривает в медпункте. Воспитательница на Сашку орет, он же плачет. Говорит, что не трогал. А у Танюши рот в крови. В честности Сашки я даже не сомневалась. Они дружат сильно. Дочь постоянно дома о нем говорит, как защищает твой сын ее. Поддерживает, если что. Взяла ребенка — и прямиком сюда. Только я не поняла, зачем это заведующей нужно, — нахмурившись, заглядывает в мои глаза. Я же поворачиваюсь к сыну.