Гремучий ручей - стр. 35
Домой Ольга пришла полностью обессилевшей. Болели ноги, болели руки, но сильнее всего болела голова. В ней все еще громыхала «Ода к радости», и от дикой усталости Ольга все никак не могла сообразить, как выключить этот звуковой щит. От усталости она даже не хотела есть, хотя с самого утра у нее во рту не было и маковой росинки. А вот кофе… А вот кофе она хотела!
Она сварила его по всем правилам, разлила по чашкам. В Танюшкину положила крошечный кусочек рафинада, придвинула внучке.
– Митька не появился? – спросила Ольга, делая маленький глоток кофе.
– Нет. – Танюшка помотала головой. – Я заходила к Зосе. Хотела проведать, как она там. Зося спит, Митьки нигде нет. Бабушка, ты в самом деле думаешь, что с ним все в порядке? Может быть, он подался к партизанам?
И эта туда же…
– Я не знаю, Татьяна. Мне кажется, сейчас самое главное, что его не арестовали немцы.
– А как там? – спросила вдруг внучка.
– Где? – Ольга думала о своем, поэтому не сразу поняла вопрос.
– В Гремучем ручье. Их много там? Фашистов? Я слышала, там приводят в порядок парк и старый дом. Бабушка, это значит, что они тут надолго? Навсегда они тут, да?
– Нет, – сказала Ольга твердо. – Не навсегда. Быть такого не может, чтобы навсегда.
– Бабушка, мне страшно, – сказала Танюшка шепотом и уткнулась лбом Ольге в плечо. – Я боюсь, что они останутся, что придется привыкать к выстрелам и… – она всхлипнула, – виселицам. Это все так невыносимо страшно.
Боится – это хорошо. Если боится, значит, будет осторожна, не будет лезть, куда не следует. А там, глядишь, она, Ольга, решит, как лучше поступить, найдет этот ящик Пандоры. Баба Гарпина говорила, что есть такие силы, с которыми обычному человеку не совладать, что они смертельно опасны. Но та же баба Гарпина говорила, что Ольга особенная, что ей нечего бояться. Вот и понимай, как знаешь. Эх, ей бы вспомнить! А для начала полистать свою тетрадочку. Только при Танюшке нельзя, придется дождаться, когда девочка уснет. Ей самой этой ночью все равно не уснуть, слишком о многом предстоит подумать.
На заре в дверь снова постучали. Зося стояла на пороге, пошатывалась из стороны в сторону, куталась в куцый полушубок, подарок любимого супруга.
– А Митенька ж так и не пришел, тетя Оля, – сказала она шепотом. – Я весь день и всю ночь прождала, а он не пришел. Это что ж мне тепереча делать, тетя Оля? Это ж мне тепереча, наверное, надо в город идти к дружку евонному. А я дружка-то адресок позабыла… Мне Митенька говорил, а у меня ж память дырявая. Вот у Гринечки моего память была – страницу в книжке прочитает, а потом слово в слово повторит. А у меня дырявая… Так что мне делать-то, тетя Оля?..