Гремучий дом - стр. 4
Чувствуя нетерпение заждавшихся гарпий, Реми только на мгновение сунула нос в один из переводных экземпляров, дабы убедиться, что отысканное – верное. После чего положила книги в заплечную сумку и позвала остальных. Пусть спускаются и рыщут явных врагов империи. Её дело – полутьма. Её дело – отыскать клубок гремучих змей.
Оставив сослуживцев разбираться с революционной ячейкой, Реми направилась по месту службы в Аллейский переулок, где располагался штаб третьего отделения канцелярии, в простонародье именуемый Гнездом, для чего ей пришлось воспользоваться штатным автомобилем с шофером, так как с недавних пор сэвам стало небезопасно пользоваться общественным транспортом. После адских праздников, взаимоотношения между аристократией и людьми сильно ухудшились. Стычки и столкновения, подавление голодных бунтов, возросшая социальная напряжённость и разгоревшиеся, как от спички, брошенной в бензиновое озеро, революционные партии, всё это изменило город. Раскалило его докрасна, несмотря на прошедшие холодные зимы.
Вот и сейчас, в начале марта, зима и не думала отступать, до треска обнажая воздух и подставляя его под свинцовые тяжёлые тучи. Если мороз не отступит, скудный урожай доведёт крестьян до точки, а там и революция покажется благом…
Отбросив нерадостные мысли, Реми вошла в вытянутое кверху, с узкими колоннами и треугольной шапкой над входом, здание штаба. Протянув именную карточку, девушка миновала пункт досмотра и перешла на служебную часть, пройдя насквозь толпившихся просителей. Перед ней расступились, как будто она ледокол, идущий сквозь стянутые льдом зимние воды. Люди и младшие сэвы отворачивались, боясь попасться ей на пути. Слишком ярко и зло горели жёлтым её глаза. Слишком сильной стала молодая сэва.
Известив секретаря главноуправляющего о своём приходе, она дождалась разрешения войти и прошла в тёмно-синий просторный кабинет. Старший ворон, постаревший Ульрих Коршун, сидел на массивном резном стуле возле обитого сукном стола из цельного дерева, работая с официальными бумагами. Пальцами поманив Реми к себе, мужчина свободной рукой поставил закорючку на каком-то документе и отложил его в папку, деликатно прикрыв обложку свежим выпуском газеты «Буревестник».
– Посмотри, что пишут! Совсем страх потеряли, – ворчливо заговорил он, кивая на броский заголовок: «Разгул в ХудАкадеме! Пир во время чумы?».
Реми равнодушно мазнула взглядом по газете и отвернулась. Литературная горячка, охватившая молодых студентов университетов, устраивавших кружки чтения признанных литераторов из числа людей, уже давно вызывала вопросы в высших правительственных кругах. Слишком вольными стали участники этих собраний и встреч. Слишком озлобленными, направленными против устоявшейся системы. Люди призывали ветер перемен, крича о том, что скоро самодержавная власть падёт и настанет эпоха равенства. Глупцы. Равенство – это миф, недостижимая сказка, в которую так легко завернуть опасные идеи.