Гремучий дом - стр. 33
Ещё раз озвучив сложившуюся диспозицию, Синицын передал слово Косте. Выразив соболезнования, цесаревич направил разговор в сторону готовности империи выступить на помощь соседям. Необходимо было оценить возможности государства, прикинуть, кто из других союзников в каком виде откликнется на запрос алианцев. И кто из врагов поддержит Асслейск.
– К сожалению, ваше высочество, однако в данный момент возникает определённая сложность с зоной вашей ответственности, – после первой волны вопросов вступил известный судебный реформатор, действующий тайный советник Андрей Жулан. – Его Величество, император Николай, подписал распоряжения о наделении вас и императрицы Марины соответствующими полномочиями в вопросах управления, разрешения и державия над людом, судом и думой. Однако в документах его рукой вымараны позиции о военных вопросах. В связи с чем и в соответствии с его дополнительными пояснениями было записано, что нынешними военными кампаниями управляет генерал-аншеф Роман Беркут. Однако же право на принятие решения о начале новых действий остаётся в ведении императора. И только его. Без присутствия Его Величества весь этот совет считается нелегитимным, – размеренно и с какой-то торжественной расстановкой договорил советник Андрей, сквозь кустистые, побелевшие от старости брови пристально разглядывая собравшихся министров.
– Не переживайте, господин Жулан, разрешение уже получено, – с немалой долей странного веселья заявил Клавдий в наступившей неловкой тишине. – Изучайте, – добавил он, протягивая старику папку из толстой кожи с вышитым на обложке орлом. – Подписано сегодняшним числом. Император Николай уже отзвонился королю Войцеху Карскому и выказал свои глубочайшие соболезнования о случившемся. Он также выдал право своим представителям, императрице Марине и цесаревичу Константину, самостоятельно определять, в каком объёме и виде будет оказана помощь нашим союзникам в соответствии с договором, заключённым сорок лет назад.
Улыбка на лице худощавого Клавдия давно впечаталась в складки вокруг его тонких губ, отчего казалось, что даже сообщая печальные вести, он вовсю улыбается. Сейчас серьёзность его слов подтверждало лишь сияние его серых, как сталь, маленьких глаз.
Документ пролетел по столу, вызвав лёгкий шепоток среди собравшихся. Он миновал Марину, загадочно улыбавшуюся, и достиг Кости. Бегло просмотрев его, молодой мужчина воззрился на мачеху, чуть прищурившись. Определённо, она стоит за этим. Судя по всему, сразу, как были получены первые сообщения из столицы Алианса, Марина вместе с Клавдием направилась к отцу ради этого документа. В прозорливости ей нельзя было отказать, как и в стремлении упрочить свои позиции.